— Теперь вы знаете, какие чувства при этом испытываешь, — приподнял брови Энтони.
Габриэль пристально посмотрел на него.
— Я бы убил его, — пробормотал Кларингтон, все еще не опомнившийся от мысли о грозившем Фебе несчастье. — Одному Богу известно, как ужасно сознавать, что не можешь защитить свою собственную дочь.
Габриэль не знал, что ему ответить. Со всей отчетливостью он понял, что восемь лет назад, в ту ночь, когда он пытался похитить Мередит, Кларингтон и его сын, несомненно, переживали те же чувства — гнев, страх и обиду, которые теперь испытывал он сам.
Впервые он взглянул на все с их точки зрения. И вынужден был признать, что, оказавшись на их месте, он поступил бы точно так же, как они поступили с ним. В самом деле, почему Кларингтоны не должны были видеть в нем охотника за приданым Мередит? В их глазах он был тогда таким же злодеем, как Килбурн.
— Я понимаю вас, сэр, — наконец произнес Габриэль.
Кларингтон встретился с ним взглядом. На миг в проницательных глазах старого графа вспыхнуло ответное понимание и что-то похожее на уважение.
— Похоже, вы наконец поняли, что я чувствовал тогда, сэр. — Кларингтон удовлетворенно кивнул. — Теперь я готов поверить, что вы и в самом деле способны позаботиться о моей дочери.
— Должен признаться, мои чувства к ней несколько омрачаются опасением, что в один прекрасный день она своими безрассудными порывами сведет меня с ума, — ответил Габриэль.
— Со мной ей это почти удалось, — улыбнулся Кларингтон. — Так что я с удовольствием переложу всю ответственность на ваши плечи, сэр, и пожелаю вам удачи.
— Спасибо. — Габриэль перевел взгляд на Энтони. — Мне нужны секунданты.
— Вы вызвали Килбурна на дуэль?
— Да.
— Феба моя сестра. Право первого выстрела за мной.
Габриэль усмехнулся:
— Вы уже раз исполняли свой братский долг по отношению к старшей сестре. Фебой займусь я.
Энтони все еще колебался:
— Не знаю, могу ли я вам позволить…
— В конце концов, я ее будущий муж. Защищать ее честь — мое право! — решительно произнес Габриэль.
— Хорошо, в таком случае я буду вашим секундантом, — согласился Энтони. — Поэтому займусь поиском второго секунданта. Но ведите себя осторожнее. Если вы убьете Килбурна, вам придется покинуть Англию, и Феба, чего доброго, последует за вами.
— Я не намерен снова покидать Англию, — ответил Габриэль. — Я оставлю Килбурна в живших. И только.
Энтони снова пристально посмотрел на него. Уголок его рта сочувственно приподнялся.
— Вы поступите с ним как тогда со мной?
— Ну уж нет, — сказал Габриэль, — я всажу в него пулю. Больше ему никогда не захочется похищать молодых леди.
Через три часа Энтони вернулся в клуб, чтобы дать Габриэлю отчет о предстоящей дуэли.
— Вам не повезло, — с порога заявил он, — Килбурн удрал из Лондона.
— Проклятие! — В ярости Габриэль с размаху ударил кулаком по деревянной ручке кресла. — Вы уверены?
— По словам дворецкого, хозяин отправился на север, и никто не знает, когда он вернется. Очевидно, не скоро. Слугам приказано закрыть его лондонский дом и разойтись. Всему Лондону уже известно, что он остался без пенса, неудачно вложив все свои деньги в какие-то предприятия.
— Ад и все дьяволы!
— Возможно, это даже к лучшему. — Энтони устроился в ближайшем кресле. — Все уже позади. Килбурн убрался с дороги, никакой дуэли не будет. Я, признаться, рад этому.
— А я нет.
— Поверьте, вы даже не подозреваете, как вам повезло, — усмехнулся Энтони. — Если бы Феба узнала, что вы собираетесь защищать ее честь на дуэли, она разъярилась бы. Вам, наверное, еще не приходилось иметь дело с разъяренной Фебой. Удовольствие, смею заметить, не из приятных.
Габриэль поглядел на него, думая, что они с Энтони, кажется, уже неплохо понимают друг друга, поскольку оба одинаково тревожатся за Фебу.
— Спасибо, что согласились быть моим секундантом. Остается только сожалеть, что вам не придется быть им на деле.
— Как я уже сказал, все позади. Килбурн проглотил свое унижение. И довольно об этом.
— Что ж, ничего не поделаешь… — Габриэль, помолчав, добавил:
— Я понимаю теперь, что вы пережили восемь лет назад, Оуксли.
— Да, вы все поняли. И представьте, Уальд, мне нравится Троубридж. И Мередит, судя по всему, очень счастлива с ним. Но если б тогда я знал вас так, как сейчас, то не стал бы преследовать той ночью. Я спокойно доверил бы вашим заботам любую из моих сестер.
— Потому что теперь я богат? — приподнял брови Габриэль.
— Нет, — возразил Энтони, — совсем по другой причине. И ваши деньги здесь ни при чем.
Какое-то время оба помолчали, потом Габриэль улыбнулся.
— Позвольте мне вам кое в чем признаться, Оуксли. Я до самой смерти буду благодарить вас за то, что вы тогда настигли нас. Мы с Мередит едва не совершили роковую ошибку. Мне нужна именно Феба.
— Вы уверены?
— Абсолютно уверен.
На следующий день в три часа пополудни Феба томилась в своей комнате, ожидая, пока ее призовут в библиотеку. Все родные после вчерашних событий были так подавлены, что можно было подумать, в доме кто-то умер.
Феба понимала, что происходит. Мама с утра успела шепнуть, что Габриэль собирается сделать ей предложение и Кларингтон примет его. Было ясно, что семья уже ничего не имеет против Габриэля.
Феба была рада, что все наконец признали Габриэля. Но как разобраться со своими собственными противоречивыми чувствами? Какая-то часть ее существа ликовала при мысли, что она станет женой любимого человека. Она должна воспользоваться счастливым случаем: ведь она хотела Габриэля, как никого и ничего в жизни.
Но с другой стороны, как отделаться от нахлынувшего беспокойства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102