Хорошо.— Я этим мастерам позвонила, они теперь триста за установку хотят.— Намек понял. Пусть делают.Вечером Петров привез детскую одежду.— Богато ребенка содержали, — оценила Тамара Ивановна. — А платья-то зачем? У нас же мальчики.— Пол уточнить я не сообразил. Как Зина?— Нервничает. Ты бы ее успокоил, что, мол, не обеднеешь от трат.В квартире Петрова витал непривычный запах — лекарств и женщины.— Здравствуй, Зинаида. Как самочувствие?— Здравствуйте. Я понимаю, что это полное безобразие — мое присутствие здесь и все ваши хлопоты.— Во-первых, пока ты была в бессознательном состоянии, мы перешли на «ты» и вообще страшно сблизились. Во-вторых, если ты такая понятливая, то убери с лица кислое выражение и не порть мне настроение. О, слезы. По какому вопросу?— Я два дня детей не видела. Тамара Ивановна…— Зина не договорила и уткнулась в подушку.Петров пошел разбираться с медсестрой.— Пневмония бывает вирусная, — заявила Тамара Ивановна, — Три дня карантина положено.— Но ведь она, пока не свалилась, была с детьми. Что, если мы ей издали их покажем? Дайте-ка мне эти платья потаповской внучки.Зина увидела детей и рассмеялась. Ваня и Саня, наряженные в розовое и белое платья, с кружевными чепчиками на голове, смотрелись на руках у Петрова необыкновенно потешно.— Они же мальчики! — хихикала Зина.— Как? — изумился Петров. — С чего ты взяла?Как определяли? Да те ли это дети?— Те, те, — кивнула Зина, — только подросли.Дайте мне их, пожалуйста.Близнецы, увидав протянутые мамины руки, ответили встречным порывом.— Нельзя, братцы, — остановил их Петров, — у вашей мамы карантин. Пошли купаться, там уже и воду напустили.Тамара Ивановна от помощи в купании младенцев отказывалась, но Петров уверял ее, что Саня и Ваня имеют тенденцию к потопляемости, поэтому торчал в ванной. Они поиграли в знакомую игру «Съешь крокодильчика», потом Петров отнес вымытых и переодетых детей в комнату.Ужинал дома с Зиной. Петров накрыл журнальный столик у Зининой тахты, сам сел в кресло перед телевизором. На середине кровавого боевика Зина мирно уснула. Ее присутствие не раздражало Петрова — словно он завел ласкового котенка, и с его появлением все в доме стало по-другому, но не, хуже.Правда, котенок не выселил бы хозяина на раскладушку…Следующим вечером Зина решительно велела перевести ее домой. Тамара Ивановна устроила ей постель на диване в большой комнате, сама переночевала с малышами в детской. * * * Зина смогла помогать медсестре только через десять дней.Тамара Ивановна прожила у Зины три недели.Петров приходил почти каждый вечер, играл с малышами, развлекал разговорами Зину и Тамару Ивановну. На полчаса — час он окунался в атмосферу семейной жизни и должен был признать, что : удушливой она ему не казалась.Тамара Ивановна тихой сапой подталкивала его на решение материальных проблем соседки. Он не возражал, только посмеивался над простодушным лукавством пожилой женщины.— Вот манежа нет, — вздыхала Тамара Ивановна, словно говоря сама с собой. — Так было бы хорошо — посади туда детей и живи спокойно. Двоим-то в кроватке тесно, а по полу дует, да и уползают они. Но где Зине на манеж денег взять?На следующий день Петров приносил манеж.— Уже неделю дети на улице не были, — сокрушалась Тамара Ивановна. — Конечно, разве я могу их в этой коляске возить? Вывалятся они, большие уже.Им нужна другая, с креслицами. Я видела, для близнецов спаренные делают. Дорогие, поди.Петров покупал коляску.Когда Зина поняла, кто раскручивает соседа на Г подарки, она настрого запретила Тамаре Ивановне подстрекать его, даже пригрозила, что вернет все обратно.— Да что ты ломаешься? — уговаривала ее Тамара Ивановна. — У него же денег куры не клюют.В субботу дружки приходили в карты играть, так деньгами весь стол был завален. А ты нуждаешься.— Это его деньги, и я ни в чем не нуждаюсь. Тамара Ивановна, вы бы на моем месте копейки чужой не взяли. Я же вижу, что вы за человек.Тамара Ивановна, которая договаривалась только ухаживать за детьми и больной, готовила еду Зине и Петрову, стирала и убирала в двух квартирах. Она была настоящей труженицей — не присаживалась ни на минуту, пока была работа, которую она не должна, а могла сделать. У себя в семье она стала главной кормилицей: дочь уволили по сокращению с завода, зять пьянствовал, внуки учились в техникуме. * * * — С чего ты решила, что я безвозмездные подарки делаю? — Петров изобразил не только изумление, но и легкую обиду, когда Зина попросила его не покупать им больше вещи и продукты. — Я, Зиночка, бизнесмен. А где ты видела бизнесмена, который швыряет деньги на ветер?— Правда? — обрадовалась Зина. — Значит, ты как бы нам в долг даешь?— Что значит «как бы»? Ты меня пугаешь. Я начну думать, что ошибся с вложением денег.Петров слегка выпил, актерствовать под хмельком он любил, и получалось у него неплохо. Но Зина все-таки подозревала, что он дурачится.— Я совершенно серьезно. — Она внимательно заглядывала ему в глаза.— Здесь шутки кончаются. Деньги-то немалые, — строго сказал Петров. — У меня, кстати, все траты зафиксированы.Петров достал записную книжку, помахал ею в воздухе и быстро убрал, чтобы Зина не вздумала ее посмотреть.— Я не смогу в ближайшее время с тобой рассчитаться, во всяком случае полностью. Приедет Игорь…— Минуточку, — остановил ее Петров, — давай выясним отношения. Я на тебя и твоего мужа совершенно не рассчитываю. Мои должники — это Ваня и Саня. В старости, когда я буду дряхл, немощен и разорен, они мне принесут денежки на блюдечке из голубой каемочки.— С голубой каемочкой, — поправила его Зина и улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16