«Это была связь душ, — рассуждал он. — Связь душ сделала их неуязвимыми. Больше ничего».Из темноты возникли голоса его детства, суровые священники, грозящие от имени жестокого, непрощающего бога. «Мужчина и мужчина — это грех и богохульство. Этот путь ведет к костру».«Что это за бог, который считает любовь грехом? — возмутилась Фахарра. — Ее и так слишком мало в мире».«Это была связь душ, — ответил им всем Аарон. — Связь душ сделала их неуязвимыми. Больше ничего».
— Опять письмо!Паж передернул плечами и вручил капитану маленькую кожаную сумку с королевскими печатями Итайли и Сизали.— Не знаю, мадам. Мне велели ак… — он споткнулся на незнакомом слове, — …центировать, что оно должно быть в Тиволике как можно скорее. Вы должны поймать вечерний отлив.— Я и сама вижу срочный шнурок, парень. — Капитан постучала мозолистым пальцем по красной шелковой бечевке, обвязанной вокруг сумки и запечатанной сургучом. — И не указывай мне, когда отправляться. Я делала это, когда тебя еще на свете не было.— Да, мадам. Я имею в виду, нет, мадам. — Он отскочил, когда капитан пролаяла приказ и матросы бросились отвязывать швартовы. Засунув руки глубоко в карманы, паж смотрел, как корабль отходит от причала. «Вот это жизнь, — мечтательно думал он, — мчаться через океан, бросать вызов ветру и волнам, чтобы доставить послание любой ценой». Не смея дольше задерживаться, паж вздохнул и потащился по бесчисленным террасам обратно во дворец. Может, ему стоит поступить в военный флот? В Ишии никогда ничего не происходит.Благополучно выведя корабль из гавани, капитан перевернула сумочку и нахмурилась, разглядывая королевские печати.— От ее благословеннейшего высочества — вот все, что я могу сказать. И если она хочет еще этих забытых Одной павлинов, пусть найдет для них другой корабль.
— Надоело избивать команду?Дарвиш бросился на палубу рядом с лежавшим в тени Аароном и ухмыльнулся Чандре.— Клянусь Девятью, нет! — ответил он. — Надоело, что меня избивают.Последние два утра Дарвиш выбирал самых крепких матросов и вызывал их на кулачный бой. Якобы для тренировки. Но его спутники подозревали, что принц делает это ради забавы, поскольку сей коварный, не признающий никаких правил, варварский вид борьбы, принятый у матросов, нельзя было назвать тренировкой даже при самой буйной игре воображения. Последние две ночи Дарвиш пил с ними, быстро превратившись из сухопутной крысы в своего парня.— Я знаю, он должен притворяться наемником, — пожаловалась Чандра Аарону накануне вечером, — но не до такой же степени! Он все-таки принц и должен вести себя подобающе.Демонские крылья поднялись.— Почему? — возразил вор. — Ты же не ведешь себя как принцесса.— Я — Чародей Девяти, — надменно ответила девушка. Аарон жестом показал на Дарвиша, окруженного матросами. Принц учил их крайне непристойной солдатской песенке.— Он такой, какой есть.Аарона и Чандру команда игнорировала. Они отвечали тем же.Вытирая плащом лицо, Дарвиш вопросительно взглянул на маленькую серебряную чашу, стоявшую меж скрещенных ног Чандры.— Ты еще не нашла Камень?— Не совсем, — нахмурилась она. — Могу сказать, что он еще существует и что мы направляемся к нему, но любые подробности он выжигает.В последний раз, когда Чандра пыталась его найти, — перед самым восходом солнца, — поток силы едва не уничтожил ее гадальную чашу. Но девушка не собиралась говорить об этом принцу. Как не собиралась упоминать и о прикосновении, которое легко прошло через ее фокус и отклонило его. Это останется между нею и тем, другим, чародеем.— По крайней мере мы знаем, что движемся куда надо и что он не уничтожен.— Еще раз тебе повторяю: ни один чародей в здравом уме не уничтожит Камень Ишии.— А если этот — не в здравом?Чандра фыркнула:— Ты говоришь так, просто чтобы досадить мне!— Возможно, — допустил принц без всякого раскаяния. Затем подтолкнул Аарона босой ногой. — Ты еще не наложил мазь?— Хм-м? — Глубоко под капюшоном глаза Аарона были закрыты. Движение корабля и жар солнца заполнили пустоту, и не хотелось опустошать ее снова. Ему было тепло и уютно. Даже боль умерила свою ярость.— Мазь? — повторил Дарвиш.Аарон принес горшочек с мазью на палубу, но, нет, он еще не наложил ее. Юноша ухитрился качнуть головой.— Хочешь, чтобы я это сделал?Ленивый щелчок белого пальца, казалось, разрешил принцу действовать.Покачав головой, Дарвиш встал на колени и вытащил пробку.— Маловато осталось, — предупредил он, откидывая солнечный плащ Аарона. Желтые шелковые штаны — «Если я должен меньше походить на принца, то ты должен меньше походить на вора», — сидели низко на бедрах юноши, а рубашку он вообще не потрудился надеть. «И хорошо, — с кривой улыбкой подумал Дарвиш. — Не думаю, что я готов раздеть его. И остановиться». Он смотрел на свои коричневые пальцы на белой груди Аарона и старался не думать ни о чем конкретном.Мазь холодила шрамы, и это нежное круговое движение оказалось последней вещью, в которой нуждался вор, чтобы полностью расслабиться. Юноша чувствовал себя так, будто у него не осталось костей.— Знаешь, что тебе нужно, Дар? — пробормотал он. — Тебе нужна война.Принц даже оторопел. Никто не называл его Даром с тех пор, как умерла бабушка. Он тщательно провел мазью по полоске между новой кожей и старой, ожидая, когда растворится комок в горле.— А я-то думал, что именно ее, заодно с прочим, мы пытаемся предотвратить, — выговорил наконец принц.— Нет-нет, война нужна лично тебе. — Казалось, Аарон убеждает скорее самого себя. — У меня когда-то был кузен, похожий на тебя, — великий воин. Солдаты, простые люди, шли за ним куда угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95