— Тот вор умирал, возвышеннейший. Нести по улицам кричащего человека со сгнившими руками, — даже если б его нес я, — означало бы вызвать вопросы, которых мы пытаемся избежать.Долгую минуту король смотрел на третьего сына, и лицо его было непроницаемым. Когда же он заговорил, сарказм придал его словам остроту сабли.— Одного вора мы потеряли, но как удачно, что у нас остался другой. — Он перевел взгляд на Аарона. — Поделись со мной, вор, своим опытом.Глядя в глаза короля, Аарон молчал. Он перестал подчиняться любой силе, кроме своей собственной, пять лет назад, когда оставил отцовский кров.«Старая боль все еще правит тобой, мой мальчик».Рядом слабо скрипнула кожа, — Дарвиш пошевелился, — заглушая голос Фахарры. Онасумасшедшая… была сумасшедшей старухой. Когда юноша счел, что положение доказано, а лорд-канцлер готов вот-вот взорваться, он сказал то что знал.— Вору, укравшему Камень, помог чародей. Теперь этот чародей владеет Камнем. Вор недавно был в Итайли, скорее всего в Тиволике. Его нанял тот, кто заплатил или собирался заплатить ему большую…— Как ты докажешь это? — Шахин шагнул вперед, покинув свое место у трона, и заговорил в первый раз с тех пор, как Аарон и Дарвиш вернулись с сообщением, что Камень действительно пропал.— Он ничего не украл для себя. Следовательно, ему заплатили. Риск был огромен; ему заплатили хорошо. Он носил янтарь, который мог получить только от члена королевской семьи Итайли…— Моя жена, — произнес Шахин опасно тихим голосом, — принцесса Итайли.Аарон знал это, свадебные торжества охватили весь город, народ веселился, потому что старинная вражда между двумя странами наконец-то закончилась. Он слегка наклонил голову, опустив глаза, чтобы скрыть запечатленную в них мысль. Могущественная помощь внутри дворца устранила последние препятствия между тем вором и Камнем.— Да как ты смеешь, — набросился на него лорд-канцлер, — обвинять благословеннейшую Язимину в вероломстве!— Он никого не обвинял, — тем же тихим, опасным голосом ответил Шахин старику.Злобно глядя на вора, лорд-канцлер воскликнул:— Я видел его лицо, мой принц! — Затем его тон немного смягчился. — Каждый, кто знает вашу супругу, не поверит такой напраслине. — Он слегка поклонился и повернулся к королю. — Она пишет своему брату, королю Хариту, возвышеннейший, но это, конечно, не является предательством.Король хмуро взглянул на старшего сына.— Она пишет Хариту?— Язимина тоскует по дому, отец. — Шахин с ненавистью посмотрел — на лорд-канцлера. — Я читаю ее письма, в них нет ничего предосудительного.— Как я и говорил, — мягко вставил лорд-канцлер.— Лицемер! — Шахин обрушил на него это слово как дубину. — Ты намекаешь, хоть и не осмеливаешься обвинять.— Вы слышали, что я намекал?— Ты никогда не любил ее. Ты с самого начала выступал против этого договора и нашего брака.— Короли Итайли давно жаждут завладеть этой страной, — обратился старый лорд к королю. — Я только предположил, что, возможно, неблагоразумно подпускать их так близко, что, возможно, принцу следовало жениться внутри Сизали, как сделали вы, возвышеннейший. — Он снова повернулся к наследнику. — Мой принц, брат благословеннейшей Язимины — враг вашего возвышеннейшего отца и…— Был врагом моего возвышеннейшего отца. Мой брак покончил с этим. И даже если король Харит высадит армию на наш берег, это не сделает мою жену тоже врагом.— Нет, мой принц, но…— Довольно! — прогремел король.Шахин опустил кулаки. Поклонившись отцу, он пошел назад, чтобы встать по правую руку, едва не проломив преграду из трона.«Он любит ее, — понял вдруг Аарон. — Он любит свою договорную жену и боится, что лорд-канцлер с самого начала был прав. Предубеждение к чужеземцам, внушаемое ему с детства, усилило этот страх». То, что народ Итайли имеет те же самые корни, тот же цвет кожи и волос, язык и веру, мало утешало.— Этот янтарь был бы таким же эффективным и менее изобличительным знаком, чем королевская печать, — задумчиво промолвил Дарвиш.— И ты обвиняешь мою жену? Ты говоришь, что она узнала янтарь и впустила вора во дворец? — У Шахина было лицо человека, который борется с внутренними демонами.— Нет. — Дарвиш тяжко вздохнул. Ему было жаль брата, но еще более жаль Ишии без Камня. — Я говорю, кто-то мог узнать этот янтарь и впустить вора во дворец.Кто-то. Язимина.— Можно предположить, — сказал лорд-канцлер, — что вор украл янтарь задолго до похищения Камня и носил его как память о своем преступлении. И не был вблизи Итайли или Тиволика много лет.Король Джаффар сдавил пальцами янтарик, словно хотел заставить его говорить.— Это возможно? — требовательно спросил он Аарона.— Да.Это было возможно, и Аарон остановился бы на этом — он не беспокоился ни о городе, ни о его жителях и даже с удовольствием представлял себе, как внучка Фахарры будет отчаянно ковылять в тщетной попытке спастись от реки расплавленного камня, — если б не уловил едва заметную тень торжества, промелькнувшую на лице лорд-канцлера. «Над чем ты торжествуешь, старик?» И продолжил из любопытства:— Но маловероятно. Украденный янтарь могли узнать, а этот вор слишком опытен, чтобы так рисковать. Он должен был получить его.— И это возвращает подозрения к моей жене? — Шахин задал свой вопрос достаточно спокойно, но глаза выдали его гнев и страх.— Никто не подозревает твою жену, Шахин, но ты поговоришь с ней и выяснишь, что ей известно.Хотя в его осанке был виден другой ответ, принц сказал только:— Хорошо, отец.— Я обдумал этот вопрос. — Ритуальные слова зазвенели как сталь. — Я отправлю за Камнем вооруженный отряд в Итайли.Лорд-канцлер наклонился вперед, его пухлая рука потянулась к черному шелку королевского рукава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95