Обручение, приглашения, на
ряды, церковь, родители и родственники невесты. Славные в общем-то люди. О
н так увлекся праздничными хлопотами и подарками, что, когда все кончило
сь и молодые уехали в свадебное путешествие в Норвегию (молодой жене хот
елось побывать именно там), почтенный археолог с обиженным видом слонялс
я по дому и раздражался по любому пустяку. И только глядя на свадебную фот
ографию сына, он смягчался и грустно улыбался.
В свою очередь Гор предавался воспоминаниям, сидя у постели занемогшей с
упруги.
“Странно складывается жизнь, Ц думал он, гладя тонкие пальчики жены. Ц
Еще немного, и я бы ее потерял. Она бы осталась там, за тысячи километров. Вс
е было так… хрупко”.
Окунувшись в прошлое, он увидел себя входящим в двери больницы.
Дмитрий Олегович и Олег Дмитриевич Градовы понуро сидели около больнич
ной палаты. За белыми дверями что-то иногда отрывисто пищало. Непонятная
медицинская техника, живя своей внутренней жизнью, отмеривала человеку
не самые веселые мгновения из времени, отпущенного судьбой.
Гор остановился в начале коридора. Под ноги услужливо легла зеленая ковр
овая дорожка, но идти по ней не было желания. Гор чувствовал собственную о
тветственность за ранение Яны, и ему не хотелось встречаться с ее родств
енниками.
“Ну вот. Опять я в больнице. До странности медицинское получилось приклю
чение. Не репортаж, а вести из лазарета. Да и какой, собственно, репортаж я м
огу написать?”
Он вспомнил Змеиный остров, нелепую гибель Александра Мягкова, жуткий ра
ссказ Бетси о Тифоне, кровавую разборку с одесскими гангстерами из-за на
йденных сокровищ из храма Ахилла. Об этом не напишешь в передовице “Тайм
е”. Хотя именно такой репортаж был бы принят на ура. Получается, что, каким
он уехал в Украину, таким и возвращался домой.
Енски-младший представил пыльную контору, своего сослуживца Рональда Б
рагинского, вид на Темзу…
“Что я делаю тут? Ц тоскливо подумал Гор. Ц Что я скажу этим людям, которы
е поили меня своими китайскими вениками и защищали от бандитов? Я даже не
могу взять Яну в жены. Что я смогу дать ей там, в Англии? Все было напрасно…”

Он помедлил мгновение, но потом подавил малодушное желание сбежать и сде
лал шаг вперед.
Дмитрий Олегович посмотрел на него исподлобья и кивнул. Олег Дмитриевич
тоже поздоровался тихо, чтобы не нарушать больничной тишины.
Ц Я туда, Ц нерешительно пробормотал Гор, указывая на двери с непрозрач
ными, замазанными белым стеклами.
Дмитрий Олегович пожал плечами. Иди, мол.
Енски-младший приоткрыл дверь и, будто воришка, прошмыгнул в палату.
Яна Градова лежала одна, на огромной кровати с железными ножками. Вокруг
нее испуганной родней столпилась разнообразная техника. Мониторы, капе
льницы, проводки, трубочки, вся эта мешанина опутывала девушку, словно ог
ромная каракатица. Гор поморщился от такого сравнения. Вздор, все это тут
только для того, чтобы помочь ей. Но неприятное впечатление не желало раз
веиваться.
Юноша немного постоял около кровати. Посмотрел на экраны мониторов, фикс
ирующих пульс, давление и прочие важные показатели. От нахлынувшей тоски
захотелось плакать.
Он положил принесенные цветы на тумбочку. Рядом положил конвертик с прощ
альным письмом. Постоял минуту, словно ожидая, что Яна откроет глаза, а пот
ом развернулся и направился к дверям.
Уже когда он почти взялся за ручку, его остановил резкий писк.
Гор дернулся, бросился назад…
Но это просто прищепка какого-то детектора свалилась с большого пальца
Яны. Как только прибор был водружен на место, техника удовлетворенно пис
кнула, и в палате снова наступила тишина.
Молодой человек, повинуясь неясному порыву, поцеловал спящую Яну в лоб, в
зял со стола конверт, смял и решительно вышел из палаты. Впереди его ждали
сырой Лондон, пыльная контора “Evening London” и гипнотизирующий мух Брагинский.
“И ведь так все и было. Рональд, газета, мухи. Ц Гор хотел сказать Яне что-т
о ласковое, но заметил, что она задремала. Ц Какая она милая. Этот ее голос
тогда в трубке. Все-таки я дурак”.
И он снова увидел себя того, давнего, другого Гора, совсем не похожего на Г
ора нынешнего.
“Все самое интересное приходит в нашу жизнь либо неожиданно, либо вообще
никогда не приходит”, Ц думал Енски-младший, перебирая персональную ко
рреспонденцию.
Писем собралось мало. Все они были совершенно никчемные, пустые и отправ
лялись в единственное достойное их место. В мусорную корзину.
Ц Тоска? Ц поинтересовался Рональд Брагинский.
Ц Вроде того, Ц вяло ответил Гор.
Ц Может, кофейку? Ц Рон скинул ноги со стола и заговорщицки добавил: Ц С
коньячком…
Ц У тебя есть?
Брагинский сделал таинственный знак бровями, мол: “кого ты спрашиваешь?”

Ц Ну давай.
Ц Бармен! Ц пискляво заорал Брагинский. Ц Коньячку! Кр-ружечку!
Ц Ох, Ронни, оставь свои новомодные штучки, Ц скривился Гор. Ц И так надо
ела эта русская поделка в плохом переводе.
Ц Ну конечно, Ц фыркнул Рональд, наполняя колбу кофеварки. Ц Ты Masjanu в ори
гинале смотришь. Знаток таинственной русской души.
Ц Сколько раз можно говорить, я не был в России!
Ц .Да какая разница? Вон босс как возбудился, говорит, что сделает теперь о
тдел иностранной литературы. Или как он там это назвал?
Ц Ты кофе делаешь?
Ц Делаю, делаю… Меня в отдел возьмешь?
Ц Угу…
Гор хотел добавить что-нибудь едкое, желательно с антисемитским уклоном
, но внезапно зазвонил телефон.
Ц Да? Газета “
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15