Три дня, стараясь не переборщить, мы подогревали в Игоре радость по поводу его неслыханной удачи, посмеивались над Юрой, который «продал первородство за чечевичную похлёбку», и ждали своего часа.Итак, Игорь взял радиограмму, уютно уселся в кресло и углубился в чтение. Двадцать пар глаз с огромным вниманием следили за каждым его движением. Прочитав, Игорь повертел радиограмму в руках, потряс головой и снова уставился в листок. Потом, усвоив суровую истину, взглянул на наши напряжённые лица, вздрогнул от сдавленного рыдания за своей спиной, ухмыльнулся и пробормотал:— Негодяи же вы, братцы…И — грянул гром!Знаменитую радиограмму я выпросил у Игоря на память. Вот она: АНТАРКТИДА ВОСТОК СИРОТЕ ИГОРЮ СВЯЗИ ПЕРЕНОСОМ ПЕРВЕНСТВА МИРА ФУТБОЛУ МЕКСИКУ ВАМ ПОРЯДКЕ ЗАМЕНЫ ВЫДЕЛЕНО ДВА АБОНЕМЕНТА СТОИМОСТЬЮ 16 РУБЛЕЙ КАЖДЫЙ ЧЕМПИОНАТ СТРАНЫ СТОКЛЕТОЧНЫМ ШАШКАМ тчк СОГЛАСНО ВАШЕМУ ЗАЯВЛЕНИЮ ДЕНЬГМ ИЗЪЯТЫ РАСЧЁТНОГО СЧЕТА СБЕРКАССЕ тчк ФИЗКУЛЬТ тире УРА ГЕРОИЧЕСКИМ ПОЛЯРНИКАМ ВОСТОКА воскл ГЛАВБУХ СТАДИОНА КЛпЦКИН
Конечно, после такой инъекции смеха никому не хотелось уходить к себе и в себя. Началось очередное и стихийное заседание филиала «Клуба 12 стульев», как всегда, за чашкой чаю. Речь шла о розыгрышах.— У нас в ЛАУ, — прихлёбывая из чашки, говорил Коля Фищев, — день без розыгрыша считался потерянным. А что? Тысяча здоровых ребят в казармах — нужно ведь куда-то девать избыток энергии. Вот коллектив и воздействовал на отдельные недостатки отдельных товарищей. У одного курсанта была привычка: по пробудке спросонья совал ноги в ботинки и бегом в туалет, чтобы успеть без очереди. Эгоизм? Безусловно. Прибили ботинки гвоздями к полу. Подъем! Сунул ноги в ботинки. рванулся — и увы. Пять минут отдирал гвозди, опоздал и получил заслуженное взыскание. А в другой раз перевоспитали одного начальника, который страстно любил в наши свободные часы объявлять учебные тревоги. У нас существовала пожарная команда, комплектовавшаяся дежурными из разных рот. Но пожаров давно не случалось, и дежурные привыкли заниматься своими делами. Этого Н. вынести не мог: как так, группа есть, а дела нет! И вот однажды он тихонько поджёг в парке сухостой и объявил тревогу. Никого! Десять минут бегал по училищу — никого! А сухостой-то горит, безобразие получается. Пришлось самому часа два тушить пожар…Большинство восточников — ребята совсем молодые, и курсантские проделки свежи в их памяти. Розыгрыши эти, как правило, бесшабашно-весёлые и не всегда на грани дозволенного. Ничего по поделаешь, слишком велика у молодёжи потребность, как говорится, в здоровом смехе. И он, не умолкая, гремел в нашем филиале.— Перед ответственной командировкой Володя проходил медкомиссию, — излагал очередной оратор. — Вошёл к невропатологу, сидят женщина-врач и сестра. Назвал себя и стал ждать указаний.— Чего стоишь? — как-то грубо спросила врач. — Садись… Расселся, как у тёщи в гостях! Встань! Да почеловечески, а не как статуй Бельведерский! Раздвинь пальцы. Не тычь в глаза, дуб ты этакий! Раскрой рот. Смотри, Зина, какое глупое выражение лица. Не пациент, а осел какой-то! Сколько классов закончил, два или три?Володя человек тихий, но от такого хамства начал выпускать пары.— Прошу потактичнее! Я аспирант и не привык, чтобы со мной…— Привыкнешь! — рявкнула врач. — Подумаешь, аспирант! Таких тупиц из аспирантуры метлой гнать взашей! Ну, чего смотришь рыбьими глазами?— Сама тупица! — заорал Володя. — Будь на вашем месте мужчина, я бы ему так врезал, что он…— Все в порядке, товарищ, можете идти, — спокойно сказала врач. — Зина, пишите: реакция на оскорбление нормальная.И так почти каждый вечер: сидели, вспоминали, смеялись. Надолго останутся в воспоминаниях восточников заседания нашего филиала «Клуба 12 стульев»! Папа Зимин и его ребята В Четырнадцатую антарктическую экспедицию в санно-гусеничном поезде из Мирного на Восток шло несколько французских учёных. С их лёгкой руки на чальника поезда Евгения Александровича Зимина стали называть «папа Зимин».— Знаете, что такое «счастье трудных дорог»? Это когда они остаются позади.Так сказал папа Зимин, и я с ним согласен. Уж когокого, а человека, не видевшего других дорог, кроме трудных, литературной красивостью не растрогаешь. Чего мы только не сочиняем, где только не заставляем своих персонажей находить счастье! Один автор дописался до того, что его герой обрёл счастье в бою. Не после боя, когда осмыслил все происшедшее, а именно в бою. Быть может, в кино такое и бывает, но любой фронтовик сразу скажет, что это липа. А другой герой задыхался от счастья, когда до вершины горы остались последние и, между прочим, самые трудные метры. Да ведь он задыхался от усталости, это и ребёнку ясно!Подлинное, без всяких скидок счастье — в победе. В победе над врагом, над трудной дорогой, над самим собой. Счастье — столь исключительное в жизни человека эмоциональное состояние, что слово это нужно беречь.Полярники — люди, меньше всего на свете склонные к восторгам. И все же беру на себя смелость сказать: в тот момент, когда папа Зимин и его ребята пришли на Восток, они были счастливы.Самолётами на станцию Восток можно доставить лишь часть грузов; важнейшие из них — горючее для дизельной электростанции, громоздкое оборудование перебросить по воздуху возможности пока нет. Поэтому один раз в год из Мирного на Восток отправляется санно-гусеничный поезд. Это полторы тысячи километров в один конец, полтора месяца дороги без дороги, по снежной целине и застругам, мимо бездонных трещин. Большая часть пути идёт по ледяному куполу Антарктиды на высоте три с половиной тысячи метров над уровнем моря, когда ко всем прелестям похода прибавляется кислородное голодание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131