А потом ее рвало. Ужасно!
Ольга вообще непредсказуема. Никогда не знаешь, чего от нее ждать! Да и буд
ь она обыкновенным, нормальным ребенком, или даже взрослым, но Ч чужим, не
давно поселившимся рядом, когда еще неизучены привычки… Вот я лежу в ван
ной, а она, вроде бы, спит! Но Ч кто ее знает?! Быть может, она притворялась, и
только и ждала, чтобы я уединилась в ванной, легла бы в воду, в пену, голая, б
еззащитная, а она Ч полноправная хозяйка в пустой квартире, и что ей прид
ет в голову, ведь ребенок Ч хоть и несчастный, хоть и очень-очень жалко и п
очти люблю ее Ч но все же ребенок рос… На дурном примере! Она не виновата
ни в чем. Но неизвестно, какую она может выдумать забаву!
…Я выскочила из ванной, наспех обтерлась, на молочко и прочие ухищрения в
ремени не было, я выбежала, кинулась в спальню… Ольга спала.
Разумеется, Ольга спала! Это я, идиотка мнительная…
Ольга спала. Тяжело дышала, постанывала во сне, стискивала кулачки. На вис
ках и на верхней губе выступила испарина. Брови страдальчески изогнулис
ь. Ротик приоткрылся. Зубы Ч стиснуты. Воздух выходит со свистом…
Должно быть, дурной сон.
Я осторожно погладила ее по голове… Она дернулась, заметалась, но не прос
нулась… Потом, вроде бы, задышала спокойнее… И я ушла. Прикрыла за собой дв
ерь.
Пошла в ванную. Долго «умащалась» молочком с запахом малины и ванили. Сня
ла влажный халат, надела теплую бархатную пижаму.
Пошла на кухню. Есть не хотелось… Поджарила себе два тоста с сыром, завари
ла свежий чай. Отнесла на подносе в свою комнату. Взяла Ч наконец-то, посл
е пятидневного перерыва! Ч недочитанного «Ведьмака» Анджея Сапковско
го. И улетела… Открылись ворота Ч в другой мир, в другую эпоху.
Как там у Толкиена Ч у великого основателя всей этой плеяды авторов, соч
иняющих сказки для взрослых людей? «Дорога вдаль и вдаль ведет, дорога ле
гла от раскрытых ворот…» Господи, ступить бы на эту дорогу и пойти, вперед
и вперед, и никогда, никогда не возвращаться, и даже оглядываться незачем,
нету тут ничего хорошего! И вообще ничего нет в этом дурацком мире! Лучше
Ч туда… С головой… Как в омут…
Я читала:

"Она наклонилась, он почувств
овал на лице прикосновение ее волос, пахнущих сиренью и крыжовником, и вд
руг понял, что никогда не забудет этого аромата, этого мягкого прикоснов
ения, понял, что никогда уже не сможет сравнить их с другими запахами и дру
гими прикосновениями. Йеннифэр поцеловала его, и он понял, что никогда не
пожелает других губ, кроме этих, влажных и сладких от помады. Он вдруг поня
л, что с этой минуты для него будет существовать только она, ее шея, ее руки
и грудки, высвободившиеся из-под черного платья, ее нежная, прохладная ко
жа, не сравнимая ни с одной из тех, которых он касался. Он видел совсем рядо
м ее фиалковые глаза, прекраснейшие глаза в мире, глаза, которые, он так эт
ого боялся, станут для него…
…всем. Он знал это.
Ч Твое желание, Ч шепнула она, приложив губы к самому его уху. Ч Не знаю,
существует ли в природе Сила, способная исполнить твое желание. Но если м
ожет, ты приговорил себя.
Приговорил себя… ко мне."

Я читала.
Ведьмак Геральт загадал последнее желание и этим желанием оказалась ве
чная любовь его к чародейке Йеннифэр.
Я читала и ревела в три ручья. Мне так хотелось быть такой же восхитительн
ой, как Йеннифэр! Мне так хотелось, чтобы в меня влюбился такой же великоле
пный мужчина, как Геральт! Такой же мудрый, нежный и сильный, как Геральт! А
не такой, как те лопухи, которые до сих пор в меня влюблялись…
Мне хотелось, чтобы кто-нибудь сказал мне такие слова, чтобы я стала чьим-
то главным желанием, чтобы для кого-то была ЕДИНСТВЕННОЙ! Слова Андрея от
носительно того, будто со мной ему Ч как ни с кем больше, в счет не идут: он
говорил о похоти, а не о любви, к тому же Ч кто гарантирует, что Андрей не го
ворит то же самое КАЖДОЙ? В конце-концов, при всех своих недостатках, мой м
уж Ч человек благовоспитанный и неглупый, хотя излишние самоувереннос
ть и самовлюбленность иной раз ослепляют его, заставляя принимать желае
мое за действительное… Так вот: даже если он и мерзавец, то он, в любом случ
ае, не так уж глуп и знает старинную поговорку насчет того, что «женщина лю
бит ушами». С него станется говорить такое КАЖДОЙ! А мне хочется Ч чтобы п
о-настоящему!
И чтобы я точно знала, что все сказанное Ч правда… Чтобы я понимала бы это
и без слов… И чтобы слова уже и не были бы нужны!
Я читала прекрасную книгу, мечтала, ревела в три ручья и запивала слезы кр
епким, но уже остывшим чаем.
А в соседней комнате спала девочка… Я надеялась, что она спит спокойно, чт
о хотя бы во сне напряжение и страх оставляют ее… Если бы я знала тогда, ЧТ
О видит во сне Ольга!
Если бы знала я, что кошмары, во время бодрствования еще в какой-то мере «с
тиравшиеся» впечатлениями дня, вступали в полную силу во сне и полностью
забирали под власть свою ее рассудок!
Если бы я знала это уже тогда, я бы, наверное, все ночи напролет просиживал
а рядом с ней, отгоняла бы страшные сны…
Возможно, ради Ольги я бы могла пожертвовать даже «Ведьмаком»!
Ольга не то что спать Ч даже глаза закрыть боялась!
Потому что, стоило векам скрыть от нее свет, тьма начинала наползать на не
е… И все же Ч это была не та абсолютная, кромешная тьма, которой она бояла
сь, тьма подземелья, липкая зловонная тьма, ледяная тьма без единого лучи
ка. Нет, в той тьме, которая царила за закрытыми веками, все же вспыхивали и
ногда блики света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104