Он мог подумать, что она собирается попрошайничать…
Ч Поют? Ч растерялся мужчина.
Прислушался, повертел головой… И указал на другую сторону улицы:
Ч Вон там поют! Видите? Костел Непорочного Зачатия. Там католики сегодня
Рождество празднуют.
Ч Католики? Ч удивилась Рыбка. Ч А кто это?
Ч Ну-у-у… Ну, иностранцы, поляки всякие.
Ч А все поляки Ч католики?! Ч в голосе Рыбки зазвучала такая трепетная
надежда, что мужчина отступил от нее на два шага.
Ч Вроде Ч да… Вы извините, я спешу…
Ч Пожалуйста! Еще один вопрос!!!
Ч Да?
Ч Скажите, а костел Ч это церковь по-ихнему?
Ч Да, это ИХ церковь, Ч мужчина специально сделал ударение на «их», но Ры
бка не поняла, почему…
Мужчина ушел.
Рыбка стояла в задумчивости, ощупывая в кармане пятидесятидолларовую б
умажку. Но потом Ч вздохнула, тряхнула волосами и решительно полезла че
рез сугробы на другую сторону улицы.
«Ты Ч еврей?»
«Нет, я Ч поляк…»
«Католики? А кто это?»
«Ну, иностранцы, поляки всякие.»
…О церкви, о Боге, об ангелах она имела самое смутное представление. О Баал
-Зеббуле она имела куда больше сведений, чем о том, кому поклонялись люди
верхнего мира, во имя кого они носили золотые, серебряные и аллюминевые к
рестики, чье тонкое лицо с огромными, сострадательными глазами она могла
видеть на надвратных иконах всех московских монастырей. Но при этом Ч Р
ыбка знала, что люди верхнего мира платят священникам деньги, чтобы те за
казывали заупокойные молитвы об умерших. Можно было даже заказать молит
вы на целый год! Это, конечно, стоило дорого, но зато Ч целый год любимое им
я будет повторяться в молитвах во время соответствующего обряда в храме
. Какой в этом смысл Ч Рыбка не ведала: похоже, люди верхнего мира считали,
что молитва, произнесенная специальным человеком в специальном месте, б
ыстрее доходит до Бога и до того, чье имя заказываешь поминать.
У Рыбки было пятьдесят долларов.
Она решила заказать заупокойную молитву по Венику.
Пусть он Ч там, наверху Ч узнает, что Рыбка любит и помнит его здесь, вниз
у…
Костел возвышался над нею темной громадой: вытянутый, заостренный, услов
но устремлявшийся к небу в едином порыве сотен молящихся душ!
Он вовсе не был похож на православные церквушки, которых Рыбке немало пр
ишлось повидать в своих скитаниях: нарядные, в пестрых завитушках, с окру
глыми золотыми «луковками» и ажурными крестами.
Костел был величественен. Строен. Строг.
В темноте Рыбка не могла видеть, что здание полуразрушено, в строительны
х лесах, среди вагончиков и груд мусора Ч впрочем, даже если бы она увидел
а все это, ничего бы не изменилось в ее восприятии, потому что костел был п
рекрасен, а пение, несшееся из узких высоких окон, еще прекраснее всего, чт
о Рыбке приходилось видеть и слышать за всю ее разнесчастную жизнь!
Рыбка робко толкнула тяжелую дверь… Вошла… В первом помещении Ч пусто…
Какие-то стенды с фотографиями…
Овальный фарфоровый медальон с фотографией красивой белокурой женщины
Ч это не могла быть икона, женщина была настоящая! Ч а такие медальоны Р
ыбка видела на кладбище, на надгробных памятниках… Наверное, и эта женщи
на умерла. Может быть, она похоронена здесь… Такая красивая! Такая молода
я!
С такой светлой улыбкой! Казалось, она улыбалась Рыбке, пытаясь приободр
ить ее…
Распятие на стене.
Под распятием Ч что-то вроде умывальника, но Ч очень красивое, мраморно
е.
Рыбка склонилась, попила воды…
Пение доносилось из-за вторых дверей, украшенных вверху стеклянными вст
авками.
Рыбка вошла в эти двери…
Большой темный зал. Ряды скамеек. Никаких икон! Только Ч большая статуя к
расивой девушки Ч Богоматерь, наверное, но почему без младенца? Перед ст
атуей Ч высокий стол, накрытый белой кружевной скатертью. На столе Ч бо
льшая книга.
Вокруг Ч елочные гирлянды, игрушки. Незажженные свечи в высоких подсвеч
никах. Пение Ч увы! Ч не настоящее, а в записи, играет двухкассетный магн
итофон… И Ч ни одной живой души! Неужели они не боятся, что их обокрадут? Н
еужели они ТАК верят в силу и защиту своего Бога?!
Рыбка потопталась на месте.
Ей неловко было долго оставаться здесь в одиночестве…
Конечно, ее завораживала музыка, особенно Ч в купе с теплом и ароматом ел
овых ветвей, но все же Ч если что пропадет, на нее ведь подумают!
Она должна найти кого-то, кто хоть сколько-нибудь похож на священника, ко
му она отдаст пятьдесят долларов с просьбой молиться за Веника столько в
ремени, на сколько этих пятидесяти долларов хватит.
Рыбка пошла вперед, вдоль рядов скамеек… И вдруг увидела то, что до сих пор
закрывала от нее увитая ветвями колонна!
Она увидела странную высокую скамеечку, за скамеечкой Ч углубление в ст
ене, а в углублении Ч две елки и много-много раскрашенных гипсовых кукол
. Таких красивых кукол ей никогда не приходилось видеть! Там был высокий л
ысый старик с посохом, трое нарядных бородатых мужчин в коронах и с вазоч
ками в руках, трое других Ч тоже бородатых, но закутанных в шкуры, и младе
нец ( почему-то не в люльке, а в корыте с соломой! ), и всякие животные… Но лучш
е всех ( и больше всех по размеру ) была женщина, прекрасная женщина, похожа
я на ту большую, которую Рыбка приняла за Богоматерь, но лучше, красивее. И,
если та просто стояла, чуть склонив голову и ласково глядя на входящих, то
эта Ч разрывала на груди одежду и даже самую плоть, чтобы открыть свое се
рдце, пронзенное сразу семью кинжалами! Это открытое и пронзенное сердце
так удивило и напугало Рыбку, что она снова расплакалась и, плача, потянул
ась к гипсовой статуэтке, чтобы потрогать, убедиться, что ей не чудится ве
сь этот кошмар!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104