Рассмотреть что-то в нем было так же сложно, как разобраться в деле Романова.
— Нам нужно сделать вот что... — сказал Сучугов. — Давайте выясним, чья это квартира. Кто хозяин. Если и здесь глухо — разворачиваемся и уезжаем. Вот так...
Два с лишним часа спустя Сучугов прекратил попытки наколоть на зубец пластиковой вилки последнюю зеленую горошину, уцелевшую на его тарелке, и поднял глаза: в кафе вошли двое его сотрудников. «Сейчас допью чай и поеду в Москву, — подумал Челюсть. — Там по крайней мере нет этого дурацкого тумана... Может, и мысли кое-какие в голову придут».
— Квартира выставлена на продажу, — услышал он. — Участковый сказал, что вроде бы старый хозяин ее за долги сдал.
— Как фамилия старого хозяина? — с надеждой поинтересовался Сучугов. В ответе он не услышал буквосочетания «Парамон» и снова загрустил. — А кто продает?
— Какое-то агентство по недвижимости...
— Давайте еще туда прокатимся... Для очистки совести.
Его сотрудники не возражали против очистки совести в агентстве по продаже недвижимости.
Борис Романов: сделка
— Теперь все будет в порядке, — сказал Дарчиев, стараясь быть убедительным. Борис кивнул, однако с каждой последующей минутой совсем другие слова приходили ему на ум и совсем иные чувства завладели им, отнюдь не те, что приходят вместе со словом «порядок». Борис понял, что он проиграл.
Это был проигрыш не того же рода, что у безымянного строительного вице-президента, сиганувшего из окна на весенний асфальт головой вниз. Это не был проигрыш ВСЕГО, но это было поражение в попытке выпутаться самому, без призвания всяких дьявольских сил, какой, несомненно, была та, другая, СБ, которую они сейчас ожидали. Та, другая СБ, несомненно, так же прессовала и гробила собственных людей, и там точно так же люди сходили с ума, выбрасывались из окон или пытались убежать в Парагвай. Несомненно, что внутри корпорации «Интерспектр» жил тот же самый дьявол, что и в «Рославе». Общаться с этим дьяволом было гнусно и противно. Но только так Борис мог довести начатое до конца.
Они стояли возле гаража и ждали. Дарчиев — чуть в стороне, иногда потирая запястья. Парамоныч прогуливался туда-сюда, посматривая на часы и — с сомнением — на Дарчиева. Наконец он не выдержал, подошел к Борису и негромко сказал:
— Ты ему веришь? А то еще не поздно слинять...
Романов посмотрел на Дарчиева, а тот, будто почувствовав на себе этот взгляд, обернулся, встретился глазами с Борисом и грустно улыбнулся. В этой улыбке Борис прочитал не только уже звучавшее «все будет в порядке», но и скрытую печаль — печаль неизвестно по чему... Вполне возможно, что по сказанной Дарчиевым чуть ранее фразе: «Ты уходишь, ну а я-то остаюсь».
— От него еще и одеколоном несет... — пожаловался Парамоныч. — Ну просто как от бабы...
Романову было в этот момент решительно наплевать, чем и в какой степени пахнет от Дарчиева. Он заговорил о другом.
— Я сейчас уеду, — негромко сказал он Парамонычу. — Уеду один, Олеську я с собой не буду брать. Неизвестно, как еще там все повернется...
— Угу, — понимающе кивнул Парамоныч.
— Ты за ней присмотри. Объясни, где я и что я. И не говори никому, что у тебя живет моя дочь. Ни ему, — Борис кивнул на Дарчиева, — ни тем, которые сейчас приедут. Я здесь был один и уезжаю один...
— Угу, — сказал Парамоныч.
— Если у нас там в Москве все получится, мы с Мариной к тебе заедем. Ну а уж если нет... Присматривай за Олеськой.
— Ладно, — сказал Парамоныч. — Может, тебе ружьишко одолжить?
— Да кто же в Москву со своим ружьем ездит? — усмехнулся Борис. — Там этого добра навалом...
— Ну ладно... Оно мне здесь и самому пригодится, — многозначительно произнес Парамоныч и отступил назад, к гаражу, когда из утреннего тумана вылезла широкая морда «уазика» с московскими номерами. Борис тоже шагнул назад, засунув руки в карманы, чтобы никто не видел дрожащих от волнения пальцев. Только Дарчиев не сдвинулся с места, именно к Дарчиеву направился выпрыгнувший из машины молодой парень с немного раскосыми глазами и плоским лицом.
— Владимир Ашотович? — сказал он вполне дружелюбно. — Это мы...
— А это мы, — совсем не весело произнес Дарчиев.
Борис молча наблюдал, как из машины появляются новые люди. Он не сразу сообразил, что в их числе есть женщина — она была одета в темную мешковатую куртку и джинсы. Потом она вышла вперед, и Романов посмотрел в ее серьезные изучающие глаза.
— Борис Игоревич? — спросила она, держа руки в карманах. Борис подумал, что там вполне может находиться пистолет. Или целых два.
— Борис Игоревич, мы представляем Службу безопасности корпорации «Интерспектр», — сказала женщина негромко, но отчетливо и веско. — Я вам гарантирую личную безопасность, а также то, что мы приложим все силы, чтобы вытащить вашу жену. Борис Игоревич, вы с нами?
— Я сам с собой, — пробормотал Романов.
— Извините — не расслышала.
— А разве у меня есть выбор?
— Конечно, — сказала Морозова. — Вы можете повернуться и уйти.
— Неужели?
— Мы не будем вас задерживать насильно. Нам нужно от вас сотрудничество и доверие.
— Хорошо... А как вы собираетесь вытащить Марину, мою жену? Как вы это сделаете, если «Рослав» не собирается ее отпускать? Как вы на них повлияете? Только не говорите мне, что это секрет, что это уже ваша проблема... Я хочу услышать — как вы это сделаете. Конкретный и осуществимый способ.
— Будете слушать прямо здесь и сейчас?
— Да.
— Пожалуйста. Мы войдем в контакт с «Рославом». Нам поможет в этом тот же господин Дарчиев. Он передаст наши условия. Он сообщит «Рославу», что вы, Борис Романов, хотите вернуть свою жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112