И если ей рассказать, как она отреагирует? Скажет: «Ты преувеличиваешь». Скажет: «Не может такого быть...» Скажет: «Тебе все это показалось...» А потом она непременно где-нибудь кому-нибудь ляпнет: «Знаете, Борька такой нервный стал... Такие вещи говорит...» Микрофоны, камеры, уши — они подберут эти слова. И Марина поймет, что ее муж говорил правду, но будет уже слишком поздно. Слишком поздно для них всех. Марине придется доказывать не нервное расстройство мужа, а свою непричастность к преступной деятельности мужа, направленной на подрыв стабильного развития великой корпорации «Рослав». Ей придется очень постараться, чтобы не стать продолговатым свертком в углу кадра...
Преступная деятельность. Хм. Вообще-то Борис бесспорно замышлял преступление. В его мыслях оно было чем-то сродни ограблению банка. Он ведь и в самом деле грабил банк — он крат у банка самого себя. Ну а поскольку сейчас даже ребенку известно, что ограбление банка — это аристократическое, шикарное преступление, не чета банальному гоп-стопу или рэкету, Борис почувствовал себя увереннее. Он — благородный разбойник. Он — герой-одиночка. Вот именно что одиночка. Никаких оговорок дома.
Никаких намеков. Лучше всего просто оглушить непонятливую болтливую женщину и привести в чувство уже по другую сторону границы. В безопасном месте пусть задает вопросы, пусть возмущается...
Но здесь — здесь будет чрезвычайное положение. Здесь будет молчаливый заговор мужчины против своей семьи. С целью спасения своей семьи. С целью освобождения их всех из золотой клетки, куда все они попали по милости Бориса. Так получилось. Извини, родная, больше таких идиотских ошибок я не допущу.
Борис вытащил из-под подушки «Справочник делового человека» и ласково погладил обложку. Осенью, осенью, когда с деревьев будут облетать листья, когда все будут считать дни до начала отопительного сезона... Когда вся СБ от первого до последнего человека будет уверена в непоколебимой лояльности Бориса Игоревича Романова...
Двенадцатое октября — вдруг понял Борис. Это будет двенадцатого октября.
— Пятница, — прошептал он, отыскав на календаре нужную цифру. — Идеально...
Вообще-то, он собирался сделать то, что среди простых людей было бы оценено как порядочное свинство. Но Борис затевал игру не против простых людей, а стало быть, с него и взятки были гладки.
Теперь, когда он знал месяц и день, можно было начинать отсчет. До часа «икс» оставалось сто пятьдесят шесть суток. И пока об этом знал лишь один человек во всей Вселенной.
Через трое суток после того, как час «икс» состоялся, об этом знали больше сотни людей. В том числе служащая специального отдела Службы безопасности корпорации «Интерспектр», известная под прозвищем Боярыня Морозова.

Часть II
Прыжок в пустоту
Борис Романов: отсчет продолжается
А в июле была Турция: автобус в аэропорт отправлялся от ворот жилого комплекса «Славянка-2», в аэропорту был зафрахтован «Рославом» чартерный рейс, а в Стамбуле их ждал опять-таки специальный автобус, доставивший всех прилетевших на самолете в гостиничный комплекс «Босфор», выстроенный несколько лет назад для сотрудников «Рослава». Как ни странно, нервов на весь двухнедельный отпуск было потрачено не так много, как могло бы — Марина перекипела к июлю в своем негодовании по поводу безальтернативного отпуска и вела себя сдержанно, не выказывая по поводу всего происходящего под жарким азиатским солнцем ни гнева, ни особой радости. Олеське все еще не наскучили всевозможные аквапарки и древние развалины, куда их вывозили с территории «Босфора» — опять-таки организованно. Борис же занимался арифметикой.
Во-первых, он считал дни до двенадцатого октября — не то чтобы сходил с ума от нетерпения, но все же держал эту ежесуточно меняющуюся цифру в уме. Чтобы не расслабляться.
Во-вторых, он считал охрану. Борис хотел еще раз себя проверить, хотя эта проверка была запоздалой — решение уже принято, мосты подожжены, звонки сделаны. Тём не менее Борис, нацепив солнцезащитные очки, внимательным взглядом сканировал территорию «Босфора», выискивая каменные лица сотрудников СБ. Со счета он вскоре сбился, потому что письменных записей не вел — однако одну простую вещь понял: в «Босфоре» охраной были не только те, кто носил на белоснежных рубашках специальные пластиковые карточки. Некоторые каменнолицые люди таких карточек не имели, а некоторые были настолько коварны, что «косили» под рядовых отдыхающих. Борис не поверил им ни на миг. Он лишь подумал: «Если я, не профессионал, просто так, навскидку, насчитал их целую кучу, то сколько же их здесь на самом деле?!»
Вероятно, их здесь было много. Настолько много, что трудно было сообразить, зачем они все здесь. Защищать российских граждан от курдских террористов? Присматривать за самими российскими гражданами? Борис склонялся ко второму варианту. И потому потихоньку пытался решить еще одну задачу — обнаружить знаки внимания со стороны местной СБ к своей скромной персоне.
Сделать это было сложно, потому что слишком много было охранников и невозможно было понять: тот парень в вестибюле наблюдает за Борисом или за рыжим толстяком в шортах защитного цвета? Или за грудастой блондинкой в коротком светлом платье?
Все решилось неожиданно и совершенно случайно — Олеська потеряла одну из своих кассет, тех, что привезла с собой из Москвы и бесконечно крутила в плеере. Она так ныла, что Борис пообещал ей немедленно купить такую же, но выяснилось, что в Турции такой музыки не продают — нечто на редкость однообразно-бухающее и повизгивающее, названия Борис не запомнил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112