— Он как-то вам помог? Что-то рассказал?— Кое-что, — ответил я, попутно припоминая слова Сереги о взломанном ящике в письменном столе Павла Леонова. — Скажите, Ольга Петровна, а что сейчас с той квартирой, где жил ваш муж?— Ну, это была приватизированная квартира, Павел завещал ее Юрику, но поскольку Юры уже нет, квартира переходит мне.— Я имел в виду: там кто-то сейчас живет?— Ах, это… — Орлова задумалась. — Сначала там возились милиционеры, а потом… — Кажется, они ее опечатали. Я не в курсе, но я могу перезвонить своему юристу, он-то все знает.— Не стоит беспокойства, — любезно сказал я:— Я просто так спросил, меня эта квартира совершенно не интересует… Я соврал. 14 Так получилось, что мы одновременно подъехали к «Комете» — Гарик на своем «жигуленке» и я на «Шевроле».— У тебя шею продуло? — поинтересовался я. — Что ты так скрючился?«Шевроле» никогда не видел? Или меня не видел?— И «Шевроле» я видел, — произнес Гарик, продолжая пристально рассматривать мое новое транспортное средство. — И тебя видел. Но по отдельности. А вот что вы можете вместе мирно сосуществовать — такое мне даже и не снилось.— Уровень жизни россиян растет, — сообщил я. — А у некоторых россиян он растет со страшной силой.— Понял, — Гарик кое-как выпрямился. — Ты случайно не будешь сейчас вытаскивать из багажника фотомодель с ногами от подмышек, двоих телохранителей и чемодан долларов на мелкие расходы?— В следующий раз, — пообещал я. И мы вошли в «Комету». Гарик каждые пять минут тревожно спрашивал, не боюсь ли я оставлять «Шевроле» на улице и не лучше ли будет втащить машину внутрь ресторана. Я тщательно пережевывал куриное мясо и улыбался.— Один серьезный вопрос, — сказал Гарик, когда дело дошло до кофе с коньяком. — Это не подарок Гиви Хромого?— Нет, — с сожалением ответил я.— Продолжаем разговор, — кивнул Гарик. — Значит, Хромой поделился с тобой только информацией?— Сначала он меня обыскал. Думал, что я приперся с диктофоном.— Нашел?— Нет.— Молодец, хорошо спрятал.— Я был без диктофона, — сказал: я. Гарик печально посмотрел на меня и залпом выпил чашку кофе. Я продолжил:— Сам Гиви мне ничего практически не сказал. Он стал говорить, что никакого Филина не знает…— Все-таки Филин, — довольно улыбнулся Гарик. — Мне не послышалось.… и в глаза никогда не видел, и никаких поручений не давал, но Хромой свел меня с одним типом по кличке Борода…… — Знаю такого, — кивнул Гарик.… а тот мне и раскрыл глазки на Филина.— А я-то думаю: что у Кости с глазами? Ну, теперь подробнее, — попросил Гарик.Я выполнил его просьбу и пересказал всю беседу с Бородой, стараясь не упускать ни одной детали.Гарик размеренно кивал головой, и в какой-то момент мне показалось, что он вот-вот уснет. Именно что показалось. Когда я закончил, Гарик прищурился, посмотрел в дальний конец зала и значительно произнес:— Вот это я называю появлением перспективы. Теперь мы выцепим Филина, и я сниму с него скальп.— В прошлый раз ты хотел всего лишь выбить ему передние зубы, — напомнил я.— Запросы россиян постоянно растут, — ответил Гарик.— Мне это напоминает дележ шкуры неубитого медведя.— Мне тоже, — согласился Гарик. — Не знаю, как ты, я сейчас немедленно поеду домой. Готовить план оперативных мероприятий. Завтра с утра — к шефу, он утвердит, и закрутится колесо…Я не сказал Гарику, какие у меня планы на поздний вечер и ночь. Я промолчал. Иначе мне пришлось бы соврать, а я не могу врать на каждом шагу.Не то чтобы физически не могу, просто надоедает. 15 В половине девятого я испытал легкое чувство обиды:— приемщик на платной стоянке остался совершенно равнодушен к моему «Шевроле», не выказав не то что восторга, но и даже какого-то очевидного уважения к владельцу столь достойной машины. Меня проигнорировали. И будь у меня более тонкая душевная организация, я бы мог взорваться от расстроенных чувств, попутно кого-нибудь пристрелив. То ли приемщика, то ли самого себя. Нет, скорее всего приемщика.Но моя обида была именно легкой. А моя кожа — толще слоновой. Такими комариными укусами меня не достать. А иначе нельзя. С тонкой душевной структурой тебя сожрут в три секунды. По крайней мере, в Городе это так.Может быть, в других местах ранимые души находятся в большей безопасности.Может, в Швейцарии. Или на Марсе. Но я был не на Марсе. Я был в квартале от дома, где жил Павел Леонов. От дома, где умер его сын. Машину я оставил на стоянке, чтобы никто потом не мог сказать, что видел «Шевроле» с такими-то номерными знаками возле такого-то дома в такое-то время. И квартал я прошел пешком. Пешие прогулки даже полезны для здоровья. Если по пути вас никто не переедет. В отличие от Паши Леонова мне повезло. На мою жизнь никто не покусился.Это был длинный, как пассажирский поезд, девятиэтажный дом грязно-серого цвета. Цвета жизни. Я подходил к дому, минуя ряд мусорных баков, так что и пахло очень жизненно.Было слишком поздно и слишком холодно, чтобы на лавочках у подъездов заседали на своих боевых постах пенсионеры. Это к лучшему. Я ускорил шаг, но потом резко остановился: дверь подъезда приоткрылась, и оттуда вышла полная женщина с болонкой на поводке. Хозяйка была одета в синий спортивный костюм, а собака — в изящный жилетик на меху, из чего я сделал вывод, что вкуса в одежде больше было у болонки. Пара удалилась в темноту, а я зашагал к подъезду, и теперь мне никто не помешал.Я поднялся по лестнице, нащупывая в кармане плаща связку отмычек. С моей стороны это была чистой воды импровизация. То есть авантюра. Я собрался проникнуть в опечатанную милицией квартиру и провести свой собственный обыск. При условии, что мне удастся открыть дверь и что меня никто не застукает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140