— То есть ты его всё-таки замочил.— Нет, мы поговорили, а потом…— Ты его всё-таки мочканул!— Просто поговорили…— Большое тебе пионерское спасибо! — Миша подскочил к дивану, схватил Алексея за руку и затряс так, будто был под напряжением. — Вот это я понимаю! Вот это настоящий мужик! Сказал — сделал! Ты насчёт меня не волнуйся — я могила! — Миша для большей наглядности зажал себе рот ладонью. — Я никому! Ничего! Никогда! Вот это да! Вот это праздник! Это отметить надо. — Он ринулся было к бутылкам, но по дороге вспомнил, что ничего ценного там не найдёт. — Да… — Он остановился и почесал в затылке. — А свои бабки ты с него срубил?— Нет.— Обидно, — вздохнул Миша, но первоначальная радость всё же взяла верх, он сжал кулаки и вспорол ими воздух, имитируя атаку на невидимого врага. — Но всё равно — класс! Я вообще-то догадывался, что ты попортил Даниле шкуру…— С чего это?— Так он же домой не вернулся в ту ночь. Валера его обыскался, обзвонился, а Данила как провалился… Валера издёргался, а я его ещё подкалываю — небось снял Данила нового мальчика, да и поехал к нему на квартиру. Валера в слезы, а я ему — ну ладно, ладно, может быть, его просто убили. Валере, конечно, теперь горе… Ну а настоящим мужикам, — он торжествующе постучал кулаком по груди. — Настоящим мужикам праздник!Алексей никакого праздника не чувствовал. Он просто устал и хотел спать. И ещё он думал о следующей стадии своего задания. О цифре с четырьмя нулями. 3 Он и не заметил, как отрубился на этом видавшем виды диване. Миша куда-то уходил, вернулся с двумя звенящими пакетами и пытался растолкать Алексея, чтобы тот принял участие в празднике настоящих мужиков. Но это было Алексею не по силам, он спал, в его снах мелькали лица, знакомые, но уже размытые, будто ненастоящие. Обрывки слов, какая-то непонятная беготня, выстрелы, грохот… Пару раз Алексей вдруг начинал стремительно падать в тёмную бездну, вздрагивал, на миг просыпался, а потом засыпал снова. Под конец в его сон бесцеремонно вторглась жестокая женщина Морозова, она схватила Алексея за горло холодной рукой с идеальным маникюром и сказала: «Бедный мальчик убил Дона Педро». Это уже было слишком, Алексей выпрямился и открыл глаза.— Спящий красавец проснулся, — иронично сказала светловолосая девушка с банкой пива в руке.Алексей огляделся и понял, что за время сна тут произошли кое-какие перемены. Миша уже не выглядел жертвой похмельного синдрома, он был вполне прилично одет, выбрит и доволен собой. На небольшом столике были расставлены пивные банки и какая-то еда. Заляпанная краской магнитола тем не менее издавала какие-то ритмичные звуки. Но главным новшеством были девушки.Девушек было две — блондинку звали Лена, брюнетку — Карина. Мало обращая внимание на Алексея, они болтали друг с другом и с Мишей, причём Алексей вскоре догадался, что это не просто девушки, что у них с Мишей есть какие-то деловые отношения. Непонятно какие, но есть.Карина все напоминала Мише о сроках, тот отшучивался, Карина картинно хмурилась и стучала каблуком по полу, а Лена двусмысленно изрекала, что на Мишу где сядешь, там и слезешь, после чего сама смеялась над своими словами.— Вы меня, девки, уже затрахали, — сказал наконец Миша и немедленно получил оптимистический ответ Лены, что они даже ещё и не начинали.Алексей как тень прошёл мимо них в ванную, потом обратно, взял со стола пару бутербродов, пиво и вернулся на диван. Лена покосилась на него и сказала голосом, в котором смешались ирония и разочарование:— А мы вам случайно не мешаем?— Нет, — сказал Алексей, вгрызаясь в бутерброд. Миша посмотрел на него, посмотрел на Лену и заржал:— А ты надеялась, что он проснётся и сразу уставится на тебя, раскрыв рот от счастья? «О, какой дивный сон! Неужели такая красота существует?» Облом тебе, Ленка, — настоящий мужик между бабой и пожрать всегда выберет пожрать, потому что…— Розанов, я тебя когда-нибудь убью, — пообещала Лена. — Если только раньше кто-нибудь тебя не убьёт за твои дурацкие разговоры, за твои дурацкие картины…— Мы его не убьём, мы просто скажем боссу, что он не выполнил заказ, — съехидничала Карина.— Я тебе сто раз говорил, что укладываюсь в сроки, — простонал Миша. — Я тебе уже сто раз показывал этот гребаный портрет, и ты сама видела, что там почти всё готово…— Там нет главного, — настаивала Карина.— Много ты понимаешь в главном! Леха, посмотри свежим глазом. — Миша вытащил из угла большой прямоугольный предмет, завешанный простыней. Когда простыню сняли, оказалось, что это неоконченная картина. Большую часть полотна занимала плотная мужская фигура в чёрном костюме. За мужчиной красовался «Мерседес-600», а на заднем плане высилось какое-то громадное здание. С «Мерседесом» и со зданием всё было более-менее в порядке, а вот у мужчины не хватало существенной детали — головы.— Есть тут главное?Алексей ещё раз окинул картину взглядом и подумал об изображённом так, как ему было привычнее. А ему привычнее было думать не как ценителю искусства, а как стрелку; привычнее было видеть перед собой не картину, а мишень. Алексей увидел перед собой корпус человеческого тела — что ж, этого вполне достаточно.— Конечно, есть, — сказал он, не раздумывая.— Сразу видно, человек разбирается. Главное — это композиция, а не детали…— Я не знаю, в чём этот человек разбирается, — не унималась Карина. — Но боссу главное, чтобы вот эта морда, — она ткнула пальцем в сторону картины, — была на его собственную морду похожа!— Она будет похожа, — пообещал Миша и ухмыльнулся. Карина жестами показала, где у неё сидят все эти художники и их бессмертные произведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133