— Акмаль мне рассказывал, что в прошлом году в Нью-Йорке застрелили одного русского. Он был раньше гангстер, потом стал бизнесмен, — ну как это у вас обычно бывает.— А у вас наоборот? — подал голос Лапшин.— Он имел много миллионов денег и решил стать политиком. Очень твёрдо решил. И все свои деньги, всех своих людей пустил в это дело. Ваши власти пытались его не допустить к политике, но как можно? У вас же конституция, у вас же свободная страна. Власти были очень печальны на этот счёт. Потом этот человек на один день приехал в Америку, чтобы показать американцам себя. И его в Америке тут же убили. И газеты писали, что если убили в Америке, то это какие-то денежные дела. Это какой-то старый криминал. Но Акмаль говорил с американцами, он держит с ними всё время контакт. Американцы сказали Акмалю — это не криминал, это русская спецслужба ликвидировала того человека.— Ну и при чём тут твои миллионы, Селим?— И ещё американцы сказали Селиму: это сделали русские, но это не ФСБ. Потому что мы знаем их стиль. Мы знаем их людей в Нью-Йорке, в Америке. Они так себя не ведут, они не будут убивать в Нью-Йорке посреди дня, потому что это не понравится ФБР и ЦРУ. А ещё убийца жил в отеле «Плаза». Это очень дорогой отель, и люди из ФСБ не могут себе это позволить. А тот человек там жил целый месяц, дожидался, пока приедет тот бизнесмен. И американские друзья Акмаля сказали ему — мы думаем, у русских есть новая спецслужба. Очень тайная, очень много денег. И она совсем без комплексов. То есть они делают что хотят, нравится это кому-то или нет. Американские друзья сказали Акмалю, что в самой России умерло несколько человек, которые были опасны для государства, для страны. Их долго все боялись, а потом они раз — и умерли. Это тоже сделала новая спецслужба. И если бы вы двое были из той спецслужбы, у вас было бы много денег. И вы бы могли мне заплатить. Но вы из ФСБ, поэтому денег у вас нет. И мы сидим в этой дыре, а не в отеле «Плаза». И еду приносит не официант, а небритый шпион, — Селим покосился на Лапшина. — Про еду я дальше говорить не буду, а то вы обидитесь.— Новая спецслужба… Много денег… Мечтать не вредно, — сказал Лапшин. А потом добавил: — Так что, у американцев-то очко взыграло? Испугались?— Они не испугались, им просто не нравится, когда у них под носом какие-то люди делают свои дела, не спрашивая разрешения. Они привыкли, что у них спрашивают разрешение. А тут просто взяли и убили человека, который приехал встречаться с конгрессменами. Ему воткнули в шею такую штуку, с ядом… Американцы сильно возмущались.— А так им и надо. А пусть не расслабляются, — с довольной ухмылкой сказал Лапшин.Позже он подошёл к Бондареву и тихо сказал, тоскливо морщась:— Месяц в «Плазе»… Ну почему одним — все, а другим — ослы на дороге?— Вернёшься, спросишь у Дюка, — ответил Бондарев. 2 В полдень пришёл паром с материка и выгрузил толпу легкомысленно одетых туристов, мгновенно рассосавшихся по побережью. Когда пристань опустела, Бондарев обнаружил, что рядом с ним стоит Директор — в шортах, пляжной шляпе с широкими полями и майке с неприличной английской надписью.— У меня есть два часа, — сказал Директор.— Успеете искупаться, — вежливо сказал Бондарев.— Не успею.Они ушли с пристани в сторону кипарисовой рощи. Бондарев по дороге показывал местные достопримечательности, Директор, как и положено, щёлкал «Поляроидом».Отсняв плёнку, Директор покосился на Бондарева и спросил:— Ну теперь-то я похож на нормального отдыхающего?— Если вы ещё немного расслабитесь и проявите живой интерес вот к этой хреновине…— А что это за хреновина?— Развалины древнеримской крепости.— Какие-то несолидные развалины. У меня неподалёку от дачи — развалины химического комбината, вот это развалины так развалины, впечатляют.— Всё-таки на отдыхающего вы не похожи.— А на кого я похож?— На профессионала, который хочет прикинуться отдыхающим, но не может этого сделать, потому что не представляет, что такое быть отдыхающим.— Это ты загнул… Будь попроще, Бондарев, особенно с начальством. А на самом деле я действительно не понимаю, как можно две недели кряду шататься по жаре и глазеть на эти руины. Какой в этом смысл? Какое мне до них дело?— Согласен, — усмехнулся Бондарев. — Никакой оперативной ценности они не представляют.Директор согласился и посмотрел на часы.— Осталось час пятьдесят. Давай к делу…Они расположились в тени несолидной римской развалины.— Селим, — сказал Директор. — Он пока сам разговаривает? Или ты ему помогаешь?— Пока — сам.— И про кухонный комбайн — сам?— Сам. А это самое важное из того, что он сказал?— Ты просто не понимаешь. И Селим не понимает. Иначе не сболтнул бы об этом по своей воле. Дело не в самой коробке с кухонным комбайном, а в том, когда и где это было. Это было в Индонезии два года назад. Там как раз был экономический кризис, который вызвал цепную реакцию на всех азиатских рынках. Американский рынок в конце концов тоже пострадал. Потом выяснилось, что кризис первого дня был чисто спекулятивной акцией — кто-то взял и выбросил на рынок кучу акций, вот и пошла-поехала паника. Но на второй день это должно было прекратиться, все бы убедились, что реальных причин для волнения нет. А на второй день случилось вот что — утром, за полчаса до открытия биржи, неподалёку от здания этой самой биржи нашли коробку из-под кухонного комбайна.— Хм. Это что, так страшно? Какая-то индонезийская примета — если встретил на дороге кухонный комбайн, не будет удачных сделок?— За месяц до этого в супермаркете взорвалась такая же коробка. За две недели такая же коробка рванула возле офиса национальной телекомпании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133