— Полковник напугался?— Ну не сразу… Пришлось Белову помочь немножко.— Это как?— По-разному, — уклончиво ответил Дюк, решив, что поджог пансионата «Родник», телефонные лжеприказы и прочие мелкие диверсии не заслуживают широкой огласки. — Я просто довёл атмосферу до нужной кондиции. Важно, что полковник испугался и назвал фамилию.— Не соврал?— Сначала соврал, назвал человека, который просто возможностей не имеет такое прикрытие обеспечивать… А потом полковник раскололся. Назвал фамилию, рассказал, как они контакт поддерживают.— Но если он сдал человека в Москве, то ты должен был взамен…— Угомонить Белова.— Сдать Белова полковнику, — уточнил Бондарев. — И ты его сдал?— Видишь ли… Я как раз хотел с тобой это обсудить.— Обсуждай.— Не здесь. Поехали, я тебе кое-что покажу, — Дюк поднялся из-за стола.— Местные достопримечательности?— Угадал. Леса здесь особенно красивы. 3 Полчаса спустя Дюк со зверским выражением лица насиловал педали древнего «жигуленка», пытаясь выжать из машины что-то ещё, кроме пугаюше неровного рёва двигателя. Стильный пиджак лежал в багажнике, аккуратно упакованный, равно как и брюки с рубашкой. Ради выезда за город Дюк экипировался в спортивный костюм, явно недешёвый, но всё же не так бросающийся в глаза, как предыдущий его гардероб. А главное — более подходящий к обстоятельствам.— Мы грибники, — сообщил Дюк Бондареву. — У меня в багажнике корзинка. И ещё палка такая, с ними грибники ходят. Хрен знает, зачем они с ней ходят, но если нас с этой палкой кто заметит, сразу поймёт — грибники.— Может, они этой палкой от комаров отбиваются? — предположил Бондарев.— От комаров у меня спрей имеется, — не отреагировал на шутку Дюк.— Вообще-то для грибов ещё не сезон, — сказал Бондарев.— Да? А мы не знали. Мы тупые городские жители, думали, что уже пора. Поэтому полезли в лес. Такая будет легенда, понятно?Бондарев пожал плечами — если Дюку вздумалось играть в командира, пусть играет. Бондарев так часто сам исполнял эту роль, что иногда не прочь был побыть просто болванчиком, который просто куда-то едет в машине, не забивая голову стратегией. Бондарева в данном случае интересовало только одно — долго ли ещё ехать, и Дюк сказал, что минут пятнадцать. Бондарев решил, что успеет вздремнуть, но тут «жигуленок» свернул на просёлочную дорогу, и сон улетучился, а езда превратилась в тестовые испытания бондаревского зада на прочность.— Эй, Шумахер, давай потише, — не выдержал наконец Бондарев. — Мы же никуда не опаздываем?— Нет, — сказал Дюк, снижая скорость. — Опоздать мы не можем в принципе.Бондарев как-то не вслушался тогда в последнюю фразу Дюка, он просто кивнул, а секунду спустя в голове у него уже сверкала идея, заставившая забыть обо всём остальном.У Дюка была удивительно безразмерная голова — в том смысле, что туда влезало умопомрачительное количество всякой информации, полезной и бесполезной, фактов и сплетен, имён и цифр. Поэтому Бондарев ничуть не удивился, получив к утреннему кофе ещё и лекцию насчёт его происхождения. Теперь в этот склад сведений нужно было направить запрос поважнее.— Никогда не слышат про Химика? — как бы между прочим спросил Бондарев. Дюк хмыкнул, дёрнул рычаг переключения скоростей, будто хотел завязать его в узел, и промолчал. Приступы молчания с Дюком случались довольно редко, и Бондарев понял, что попал.— То есть не слышал? — равнодушно сказал Бондарев, как бы совершенно не удивляясь этому факту. — Ладно.— Ладно? Ладно?! У меня вдруг появилось такое странное ощущение, товарищ Бондарев, что вы пытаетесь на халяву разжиться ценной информацией. Химик. Ну ничего себе спросил…— Не знаешь так не знаешь, — продолжал бесстрастное издевательство Бондарев. — Не можешь же ты знать все на свете.— А все на свете знать и не надо. Надо знать основные вещи.— Химик — это основная вещь?— Ты пытаешься на халяву разжиться ценной информацией.— Разве мы трудимся не в одной организации? Это перемещение информации внутри замкнутой системы, не больше.— Хы, — злорадно сказал Дюк. — Если это правда, то почему же ты не спросишь про Химика у Директора? Почему? Вот именно — он тебе ничего не скажет.— А почему он мне ничего не скажет?— Потому что он сам ничего не знает.Бондарев засмеялся.— То есть ты знаешь больше Директора? Не вообще, а конкретно про Химика? Это ты хочешь сказать?— И ты над этим ржёшь. Ну что ж, твоё право, — вздохнул Дюк. — Те, кто знают меньше, всегда смеются над теми, кто…— Кто такой Химик?— Видишь ли, я принципиально против халявного распространения информации. Таким меня сделала работа — сам-то я за информацию либо плачу, либо добываю её менее изящным способом. Почему тебе я должен все выдавать бесплатно?— Я куплю тебе мороженое.— Нет. Ты мне поможешь иначе. Полковник довольно тяжёлый.За время, которое потребовалось Бондареву на осмысление этой фразы, Дюк успел лихо завернуть машину в кусты и заглушить мотор.— А теперь о грибах, — мрачно сказал он. 4 Дюк бросил корзину на землю, поудобнее ухватил палку и раздвинул ветки.— Знакомьтесь, — сказал он Бондареву. — Полковник Фоменко собственной персоной.Бондарев внимательно посмотрел вниз — у полковника был какой-то нездоровый цвет лица, а вместо левого глаза вообще чернела дыра.— Он всегда такой неразговорчивый?— А что тут разговаривать? — философски заметил Дюк.— Допустим, к нему я вопросов не имею. А вот к тебе…— Если ты думаешь, что это я устроил ему вентиляцию в черепе, отвечаю: ни фига.— Я думаю, что ты утратил контроль над ситуацией. Или вышибить мозги полковнику Фоменко входило в твой хитроумный план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133