Вероятно, просто пошаливают нервы.
Вудворт перехватил пакетики одной рукой и, поднявшись по металлическим ступенькам, пропал в громаде кузова.
Оставшись один, Гарп затравленно оглянулся. Он не любил унисолов. Что бы там про них ни говорили, какими бы распрекрасными они ни были, негр не мог относиться к ним, как к людям. Это была ничем не обоснованная неприязнь, но сколько Гарп ни пытался уговаривать себя, что унисолы вовсе не опасны, ничего не выходило. Он боялся их. Боялся этих равнодушных, безо всякого выражения, глаз, вечно спокойных лиц и их умения УБИВАТЬ. С одной стороны, негр понимал, что в это нет их вины, унисолов такими создали люди, но, с другой, в нем жило инстинктивное ощущение исходящей от солдат опасности. Если бы не его невеста Милдред, он бы давно уволился из этой лаборатории. Но Милдред постоянно напоминала ему – хочешь иметь нормальную семью, заработай деньги. «Ты хороший парень и отличный специалист, – говорила она. – В этой компании у тебя есть будущее». Конечно, будущее есть. Но вот какое? Психушка или еще что похуже. Результат, как говорится, налицо. В последнее время он стал орать во сне и просыпаться по меньшей мере два раза за ночь. Вот тебе и будущее, и деньги. А все почему? Да потому, что ему страшно. Милдред легко говорить насчет будущего. Она ведь не видела этого «питекантропа», залитого кровью, лежащего в стальном саркофаге. А через двадцать минут он будет уже таскаться по холодильной камере, как ни в чем не бывало. И как Гарпу относиться к этому, скажите на милость? Отличная работенка в окружении вурдалаков. Точно. Вурдалаки – вот кто они, эти унисолы.
Гарп вздохнул еще раз, захлопнул крышку «гроба» и возмущенно пробурчал себе под нос:
– Вот черт, а? Ну, почему это каждый раз происходит в мое дежурство?
Господи Иисусе, как же я все это ненавижу!
Он посмотрел в ту сторону, куда ушел Вудворт, и с удивлением обнаружил, что того уже нет.
Оставаться один на один с этим упырем? Ну уж дудки.
Негр принялся лихорадочно думать, под каким предлогом ему улизнуть в лабораторию.
Что же он забыл сделать? Туалет!!! Господи, он же два часа как хочет в туалет! Конечно!!!
– Эй, доктор! – заорал Гарп, устремляясь к грузовику. – Доктор, подождите!!! Постойте!!!
Он в два прыжка покрыл расстояние, отделяющее его от грузовика, и шмыгнул в трайлер, задыхаясь от страха и охватившей его нервной дрожи.
Ронни осторожно высунулась из-за плоских ящиков с надписью «лед», стоящих в десяти метрах от стального гроба.
Фу ты, черт. Чуть не попалась. Этот «санитар» едва не засек ее. Хорошо, что хватило времени шмыгнуть за эти самые контейнеры.
Она внимательно осмотрела пространство у трайлера, самолета, "джипов” и, убедившись, что рядом никого нет, удовлетворенно выдохнула.
– Фуууууууу!
Прижимая к боку «Кэнон», она торопливо, пригибаясь, пересекла площадку, оказавшись перед стоящим на тележке саркофагом.
Еще раз оглянувшись и убедившись, что вокруг нет часовых, и никто не подкрадывается к ней со спины, девушка расстегнула футляр фотоаппарата и подключила вспышку, которую выудила из кармана безразмерной джинсовой куртки.
Ронни не видела, как на крыше трайлера шевельнулась автоматическая видеокамера. Объектив уставился на девушку своим единственным радужным глазом, в лаборатории тихо щелкнул тумблер, запуская кассету, а над клавишей «запись» загорелся красный огонек.
Ронни взвела затвор «кэнона» и с трудом подняла крышку саркофага. В ящике, на толстом слое льда лежало совершенно голое, залитое кровью, изрешеченное пулями тело. Лицо мужчины было абсолютно спокойно, и казалось, что он не умер, а просто уснул. Если бы не неподвижная грудная клетка и черные рваные раны, Ронни, пожалуй, так и подумала бы. Хотя, в сущности, какая разница? Полковник солгал.
Девушка приникла к видоискателю, возбужденно процедив сквозь зубы:
– Ни раненых, ни убитых? Да, Перри?
Яркая вспышка осветила лицо убитого солдата. На секунду Ронни почудилось, что по огромному мускулистому телу пробежала судорога.
– Извини, приятель, – пробормотала она, торопливо щелкая затвором, – еще пару снимков, и я оставлю тебя в покое. Думаю… ФФФУК – еще один блик отразился в объективе видеокамеры, равнодушно наблюдающей за девушкой.
Полковник Перри и так будет оч-чень недоволен. Еще две секунды, и я ухожу, милый.
Ронни потянула затвор, и в этот момент в нем что-то заело.
– Черт!
Девушка дергала клавишу, стараясь перевести кадр, продолжая бормотать сквозь зубы:
– А ты – настоящий гигант, дорогой. Тебе, наверное, приятно было бы увидеть собственную физиономию в моей передаче, а? Что скажешь, милый? Наконец затвор освободился, и Ронни с облегчением услышала, как провернулся барабан, наматывающий пленку.
– Ну, слава богу!
Девушка подняла голову и остолбенела… Глаза «мертвеца» были открыты и смотрели прямо на нее. Пустые и страшные.
Ронни почувствовала, как холодный ком встал поперек горла, а в животе образовалась странная сосущая пустота. Ледяной палец страха провел по позвоночнику и пошевелил волосы на ее голове.
«Труп» несколько секунд лежал неподвижно, наблюдая за девушкой, отчего она невольно попятилась. И вдруг убитый начал медленно подниматься в своем «гробу».
Ронни почувствовала: еще чуть-чуть, и она сойдет с ума.
Этого не может быть на самом деле! Ты спишь! Или тебе кажется!!!
Скорее всего в ней сработал инстинкт репортера. Девушка сама не успела сообразить, как ее руки подтянули фотоаппарат к лицу, а палец нажал «спуск».
Белый блик отразился в серых, безразличных, НО СОВЕРШЕННО ЖИВЫХ глазах «мертвеца». И тогда девушка побежала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98