Но у меня нет десяти тысяч долларов, нет сию минуту. Я думаю, они могут появиться через неделю. Но если бы они и были… Боже мой, сколько денег за пару часов работы…
– Дело не в работе. – Вулф погрозил ему пальцем. – Просто я не могу позволить вам обращаться со мной таким образом. Это правда, я разрешаю использовать мои способности за деньги, но уверяю вас, меня не следует рассматривать как продавца мишуры и всяких штучек. Я художник или ничто. Поручили бы вы Матиссу нарисовать картину, а когда он набросал бы свой первый грубый эскиз, выхватили бы его у него из рук, скомкали и сказали: «Достаточно, сколько я вам должен?» Нет, вы этого бы не сделали. Вы считаете это сравнение фантастичным? А я нет. Каждый художник имеет свою гордость. Я тоже имею свою… Я знаю, вы молоды, и в вашем воспитании есть пробелы; вы не осознаете, как оскорбительно себя вели.
– Ради Бога. – Клиент снова сел и посмотрел на меня, ожидая, не смогу ли я что-нибудь предложить, потом перевел взгляд на Вулфа.
– Ладно. Вы художник, пусть это так. Но я сказал вам, у меня нет десяти тысяч долларов. Как относительно чека, который будет датирован неделей позже?
Вулф покачал головой.
– Вы можете приостановить оплату. Я не доверяю вам; вы рассержены, огонь страха и обиды пылает в вас. Кроме того, ваши деньги стоят гораздо больших затрат моего труда. Я должен отработать их. Единственный разумный выход…
Звонок телефона прервал его. Я повернулся к своему столу и взял трубку. Я представился, ответив на грубоватый мужской вопрос, подождал минутку и услышал знакомые интонации другого мужского голоса. Его слова заставили меня ухмыльнуться. Я повернулся к Вулфу.
– Инспектор Кремер говорит, что один из его людей видел вас у Мак-Нэра сегодня утром, и его чуть было не хватил удар, как и самого Кремера. Он говорит, что хотел бы обсудить этот случай с вами.
– Нет. Я занят.
Я вернулся к телефону и, поговорив еще пару минут, снова повернулся к Вулфу.
– Он хотел бы заехать в шесть часов выкурить сигару. Он говорит: сравнить полученные результаты. Это значит, нужна ваша помощь.
Вулф кивнул. Я сказал Кремеру;
– Конечно, приезжайте, – и повесил трубку.
Клиент встал, посмотрел на меня и на Вулфа, и сказал уже совсем не воинственным тоном:
– Это был инспектор Кремер? Он… он едет сюда.
– Ага, приедет немного позднее, – ответил я, потому что Вулф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, – он часто забегает для дружеской беседы, когда у него есть такой простой случай, что он надоедает ему.
– Но он… я… – Луэлин Фрост заикался, как пьяный. Затем он выпрямился. – Послушайте, к черту все, я хочу позвонить по телефону.
– Прошу. Садитесь в мое кресло.
Я освободил ему место. Он начал набирать номер, не отыскивая его в книжке. Фрост нервничал, но, по-видимому, знал, что делает. Я стоял и слушал.
– Хэлло. Хэлло, это вы, Стайс? Это Лу Фрост. Мой отец все еще там? Попробуйте позвонить в контору Мак-Нэра. Да, пожалуйста… Хэлло, папа, это Лу… нет… нет, подождите минутку, тетя Келли все еще там? Ждет меня? Да, я знаю… Нет, послушайте, я говорю из конторы Ниро Вулфа… 918, Западная Тридцать пятая улица. Бесполезно объяснять по телефону, вам нужно приехать… Я не могу объяснить что… Хорошо, привезите ее во всяком случае… Ну, папа, я делаю все, что могу… Правильно. Вы можете доехать за десять минут… Нет, это частный дом…
Глаза Вулфа были закрыты.


Глава 4

Совещание оказалось очень полезным. Потом я несколько раз перечитывал страницы моей записной книжки, куда я записал его ход, просто для развлечения, Фрост-отец оказался одним из очень немногих людей, которые, сидя в кабинете Вулфа, смогли измотать его своим многословием. Именно не существом, а обилием слов.
Они прибыли после трех. Фриц провел их в кабинет.
Каллида Фрост, мать Элен и тетя Луэлина, – хотя я полагаю, было бы более деликатно представить ее как миссис Эдвин Фрост, так как я никогда не был ее закадычным другом, вошла первой… И несомненно, она была той среднего роста женщиной с прямой спиной и гордым ртом. Она была недурна и хорошо сложена, с глубоким, но прямым взглядом неопределенного цвета глаз, красновато-коричневого или цвета темного пива. И вы бы не подумали, что она достаточно стара, чтобы быть матерью взрослой богини.
Дадли Фрост, отец Лу, весил двести фунтов, скорее благодаря своему росту, а не жиру. У него были серые волосы и подстриженные седые усы. Его нос был слегка искривлен, но только внимательный наблюдатель вроде меня мог бы заметить это. На нем был красивый серый костюм в тоненькую полоску, а в петлице красовался красный цветок.
Луэлин провел их и представил.
Дадли Фрост шумно приветствовал Вулфа.
– Здравствуйте!
Уделил он внимание и мне, бросив свое «Здравствуйте».
Я подставил им кресла. Он повернулся к нашему клиенту.
– В чем все дело теперь? В чем затруднение, сын? Осторожней, Каллида, ваша сумочка сейчас упадет. Что здесь случилось, мистер Вулф? Я надеялся поиграть в бридж сегодня днем… В чем трудность? Мой сын объявил мне и миссис Фрост – моей невестке… мы подумали, что для него лучше будет, если мы приедем прямо сюда…
Луэлин выпалил:
– Мистер Вулф хочет десять тысяч долларов.
Дадли Фрост хихикнул:
– Благослови меня, Боже, я тоже этого хотел бы. Хотя было время… но это уже мое прошлое…
Он посмотрел на Вулфа и, изменив темп, вновь проговорил ему все слова сразу:
– Для чего вы хотите получить десять тысяч долларов, мистер Вулф?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74