-- Но нам нужны не предположения, а доказательства. Только после них вы будете пользоваться методом исключения. Понятно?
-- Мне не очень, -- Орри поднял голову от записной книжки, в которой записывал инструкции. -- Вот вопрос: если она собиралась родить, то зачем ее понесло во Флориду? И при чем тут судебный процесс?
Его самоуверенность исходила из убеждения, что все люди созданы равными, особенно такие, как он и Ниро Вулф.
-- Ответь ему, Саул, -- скептически процедил Вулф.
Записная книжка Саула лежала в кармане вместе с карточками. Он взглянул на Орри сочувственно.
-- Очевидно, -- сказал он, -- есть шанс, что ребенок был внебрачный. Мать могла куда-нибудь уехать, чтобы его родить. Но уезжала ли она? Если нет, то остается узнать: родила ли она пять месяцев назад. А Флорида сойдет для начала.
Это было не совсем так, и Вулф приложил руку к этому. Саулу мы обрисовали всю последовательность действий пять дней назад. При этом мы старались не упустить важный момент -- требовалось научить Орри хорошим манерам. И Саул активно принимал участие в игре.
Когда они ушли, я, проводив их, вернулся в кабинет и сказал Вулфу:
-- Если вы хватили через край в отношении Орри, у него может развиться комплекс неполноценности, и вы погубите хорошего детектива.
-- Совсем не обязательно, -- проворчал Вулф, взял "Безымянную весну" и устроился с книгой поудобнее.
Мы не знали, сколько человек придет к нам вечером. Было довольно поздно, когда позвонила Люси Вэлдон и сообщила, что договорилась со всеми, кого мы выбрали. Их было четверо.
В шесть Вулф спустился из оранжереи. На его столе находились заметки, отпечатанные мной. Они гласили:
МАНУЭЛЬ АПТОН. Пятьдесят лет. Редактор "Дистафа" -- журнала для женщин, тираж более восьми миллионов экземпляров. Он вывел Ричарда Вэлдона на дорогу славы и удачи, опубликовав десять лет тому назад несколько его рассказов и издав два его романа.
Женат. Живет с женой, трое взрослых детей. Живет в апартаментах на Парк-авеню.
ЮЛИАН ХАФТ. Около пятидесяти. Директор "Партенон пресс", издатель романов Вэлдона. Он и Вэлдон были близки, особенно в течение последних лет жизни Вэлдона. Вдовец. Двое взрослых детей. Живет в просторной квартире на Черчилл Тауэрс.
ЛЕО БИНГХЭМ. Около сорока. Режиссер телевидения. Никаких деловых связей с Вэлдоном, но являлся его старейшим и ближайшим другом. Холостяк. Тип беспутного весельчака. Живет в фешенебельной квартире на крыше небоскреба на 38-й улице.
ВИЛЛИС КРАГ. Тоже около сорока. Литературный агент. Вэлдон был одним из его клиентов в течение семи лет. Был женат и разведен. Бездетен. Живет в квартире на Перри-стрит в Вилледже.
Поскольку не было причин предполагать, что один из них является убийцей, я, встречая их, оценивал каждого в силу привычки. Виллис Краг, литературный агент, прибывший первым и немного раньше времени, оказался высоким худощавым человеком с продолговатой головой и приплюснутыми ушами. Он было направился к красному кожаному креслу, но я предложил ему другое место, поскольку решил, что в красном кожаном должен сидеть Бингхэм -старейший и ближайший друг Вэлдона. Он пришел следующим, ровно в девять. Высок, полноват, весьма приятной наружности, а его широкая улыбка появлялась и исчезала подобно неоновой рекламе.
Юлиан Хафт, издатель, пришел следом. Тело его выше пояса напоминало бочонок, а ниже пояса -- пару зубочисток. Макушка лысая, а на переносице вместо очков держалось что-то непонятное. Мануэль Аптон, редактор "Дистафа", явился последним и, взглянув на него, я удивился, что он вообще явился. Маленький тщедушный человечек с печальными глазами и морщинистым лицом дышал часто и тяжело. Я пожалел, что не оставил для него красное кожаное кресло. Я усадил его в желтое и по домашнему телефону позвонил на кухню, где был шеф.
Вулф вошел. Трое из гостей поднялись со своих мест. Мануэль Аптон не встал. Вулф, никому не протянув руки, попросил всех сесть, подошел к столу и, когда я называл имена гостей, кивал каждому. Затем он сел, окинул взглядом присутствующих справа налево и обратно и заговорил:
-- Я не благодарю вас, джентльмены, за то, что вы пришли, поскольку вы делаете одолжение не мне, а миссис Вэлдон. Но ваше присутствие здесь я ценю. Вы -- деловые люди и позади у вас трудный день. Не хотите ли подкрепиться? Стол не накрыт, поскольку это ограничило бы выбор. Но все под рукой. Что кому угодно?
Виллис Краг, отказываясь, покачал головой. Юлиан Хафт поблагодарил и отказался. Лео Бингхэм заказал бренди. Мануэль Аптон попросил стакан воды без льда. Я заказал скотч и воду. Вулф нажал на кнопку, явился Фриц и ему был передан заказ, включая и пиво для Вулфа.
Бингхэм послал Вулфу широкую улыбку и баритоном, который весьма шел к его улыбке, сказал:
-- Я обрадовался приглашению. Рад возможности вас увидеть. Я частенько думал о ваших возможностях для телевидения. А сейчас, когда я вас воочию увидел, услышал ваш голос... Мой бог, это было бы изумительно. Я как-нибудь зайду один и мы обсудим все.
Мануэль Аптон покачал головой и проворчал:
-- Мистер Вулф может превратно истолковать твои слова, Лео. Он может подумать, что это личная рекомендация.
-- Не начинайте пикировку хоть сегодня, -- сказал Виллис Краг.
-- Да, мы с Мануэлем несовместимы, -- сказал Бингхэм. -- Все журналисты ненавидят телевидение, потому что оно отбирает у них хлеб. Через каких-то десять лет не будет никаких журналов, кроме одного: "ТВ справочник". Но я люблю тебя, Мэни. Слава Господу, ты и тогда будешь социально обеспечен.
Юлиан Хафт пояснил Вулфу:
-- Все идет к засилью телевидения. Массовая культура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42