- Не бойся, - бросил он через плечо и снова сосредоточился на окне.
Прошло еще несколько секунд и вдруг дверь распахнулась с такой силой,
как будто ее вышиб ударом ноги разъяренный демон. Испуская пронзительные
вопли, стражники бросились бежать кто куда.
Один из них кричал, не переставая:
- Змеи! Змеи!
Другой голосил:
- Крокодилы!
Проводив их глазами, Ючэн тихонько рассмеялся.
- Какие змеи? - сказал он лукаво. - Какие крокодилы? Откуда они
знают, какие крокодилы? В Заморе этих тварей нет.
- Должно быть, рассказов наслушались, - ответил Аршак, у которого зуб
на зуб от страха не попадал. - В гвардии есть ребята, которые побывали
даже в Стигии, те каких только ужасов не рассказывают.
Ючэн внимательно посмотрел на него и тихонько коснулся его лба. Аршак
ощутил, как страх уходит почти физически, как будто тонкие желтые пальцы
Ючэна всосали в себя все дурные чувства и видения и выбросили их вон,
точно стряхнули воду. Ючэн действительно взмахнул рукой, и с кончиков
пальцев полетели разноцветные искры. Мгновение они плясали в черном
воздухе, складываясь в жуткие картины, а потом рассеялись. Вместе с ними
рассеялись и страхи.
- А тебе что привиделось? - спросил Ючэн.
Аршак густо покраснел.
- Сперва мой начальник, Бахтияр. Будто гонится за мной с плеткой. А
потом эта дурища Зоэ, с клыками и когтями, как тигрица.
- Неужели ты мог испугаться таких ничтожных людей? - с любопытством
поинтересовался Ючэн.
Аршак покачал головой.
- Нет. Но от них... как бы сказать правильнее? От них разило могилой.
Они как будто пришли издалека. Из царства смерти.
- Глупости, - заявил Ючэн. - Вас, на Западе, так легко испугать. Вы
боитесь того, чего не надо. Змей бояться не надо, они не нападают. Мертвых
бояться не надо. Я научу тебя. Мертвых не бывает. А тело, откуда ушла
душа, не бегает. Оно лежит и молчит, и земля поглощает его.
С этими словами маленький кхитаец прошествовал в караульное помещение
и взялся за тяжелый ворот, которым обычно поднимают решетку. Для этого,
как правило, требовалось человек пять дюжих молодцев. Аршак хотел было
сказать Ючэну об этом, но прикусил язык: решетка - заскрипела и медленно
поползла вверх. Ючэн крутил ворот двумя руками с довольно-таки большим
усилием, но он делал это _о_д_и_н_!
- Проходи, - сказал он Аршаку с таким видом, будто не случилось
ничего особенного.
Аршак повиновался. Он решительно отказывался понимать кхитайца.
Откуда в хилом теле такая чудовищная сила? И в то же время, почему он не
может нести на себе тяжесть? Ведь Зоэ, в конце концов, не такая уж
тяжелая. А превращенная в статую, она еще удобнее для транспортировки: не
гнется, не брыкается.
Когда он спросил об этом Ючэна, ответ кхитайца ясности не внес.
- Я по-другому сильный, - сказал он и надолго погрузился в безмолвие.
Вскоре два путника уже шагали по старой дороге, ведущей на восток.
Через несколько часов пути эта дорога выводит на большую караванную тропу,
и Ючэн рассчитывал присоединиться к какому-нибудь большому каравану,
который движется в сторону моря Вилайет и дальше, за Гирканские степи, к
далекому, загадочному Кхитаю.

Ликуя, Конан ворвался в дом на окраине Шадизара, где обитала его
возлюбленная Семирамис, и, еще не успев закрыть за собой двери, закричал,
обращаясь в душную темноту спальни:
- Семирамис! Семирамис! Это я, Конан! Смотри, сколько денег я украл
сегодня вечером!
Ответа не последовало. Это слегка удивило Конана. Он был уверен, что
женщина никуда из дома не уходила. Они собирались провести вдвоем
упоительный вечер и не менее упоительную ночь.
- Семирамис? - повторил он потише и, предчувствуя подвох или засаду,
на всякий случай обнажил меч.
В доме было темно. Конан осторожно прошел несколько шагов, держась
наготове. Всякую секунду он ждал нападения из сумрака. Остановился,
пошарил вокруг руками, ощупал занавески, скрывающие вход в спальню
Семирамис. Никого.
Он отвел занавески в сторону и нашел в углу масляную лампу.
Раздался тихий шорох, потом глухой стук и горловой стон. Конан замер,
прижавшись спиной к стене. Что-то зашелестело по полу, как будто к
киммерийцу подбиралась огромная змея. Одним прыжком Конан вскочил на
табурет, держа в одной руке меч, в другой лампу. Шелест стих, и Конан
счел, что получил передышку в неожиданной ночной схватке для того, чтобы
можно было зажечь свет.
Через несколько секунд слабый огонек уже затеплился в лампе. Подняв
ее повыше над головой, Конан осмотрелся в комнате.
Никакой змеи не было и в помине. Вместо чудовища, затаившегося во
мраке, киммериец увидел, что на полу, возле табуретки, лежит его
возлюбленная Семирамис, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту.
Видимо, пытаясь освободиться, она упала с постели, куда уложил ее
неведомый злоумышленник, а потом покатилась навстречу Конану.
- Кром! - Киммериец поспешно спрыгнул с табурета, умудрившись при
этом не выронить и не опрокинуть лампу. Глиняную плошку с плавающим в ней
фитилем он осторожно поставил на табурет, после чего склонился над
женщиной и начал пилить мечом веревки, стягивающие ее руки, стараясь не
отрезать Семирамис заодно и пальцы. Это занятие требовало от киммерийца
особой осторожности, поскольку в его задачу не входило увечить женщину.
Когда она в нетерпении задергалась, он машинально стукнул ее по лбу
рукоятью меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15