– Кто вы, ребята? Шеф-повара в гурманском клубе, подрабатывающие по ночам убийствами?
– Ты ведь не очень часто ешь в последнее время, не так ли?
Это было правдой. После джунглей он потерял аппетит. Он не мог припомнить, когда ел в последний раз. Это его немного беспокоило, но, в конце концов, еда никогда не стояла у него на первом месте.
– Нет. Почему ты спрашиваешь?
– Здесь все так же вкусно.
– Вся ваша пища? Неудивительно, что у вас так много последователей.
– Нет. Не наша пища. Вся пища. Каждый персик. Каждый хот-дог. Каждая тарелка супа. Откуси кусочек клубничного торта – ты будешь думать о нем часами.
В это было трудно поверить.
– Ты мне не веришь? – она улыбнулась. – Я вижу, ты давно не занимался сексом. Я могла бы доказать тебе, но это, пожалуй, лучше будет сделать с кем-нибудь, кто тебе нравится.
– Я здесь чего-то не понимаю.
– Здесь так со всем, – она окинула взглядом гимнастический зал. – Каждый день. Каждое ощущение. Абсолютное совершенство. Как будто наши вкусовые рецепторы были усовершенствованы. Они пытаются дать нам все, что мы пожелаем. Пытаются предугадать любое из наших требований. Они не выносят нужды. Ты никогда не замечал ничего такого?
– Нет, – признался он. – Клиндер сказал, что пришельцы изгнали из мира смерть.
– Что ж, мы приносим её обратно, – сказала Дот. – Мы ведём войну, Майк. Мы – партизаны на оккупированной территории. Мы – киллеры.
– Но почему?
– Потому что это извращение. Колибри просто кормятся нами. Мы – их «Oreo». Их снедь. Мы – их любимое лакомство. И мы хотим, чтобы они подохли с голода.
– И поэтому вы убиваете?
– Убийство – единственное оружие, которое может их остановить. Мы пытаемся создать парадокс. Мы убиваем некоторое количество людей, приносим некоторое количество страдания в эту маленькую утопию, и она перестаёт быть раем. Они должны выбросить нас за борт.
– И они делают это?
– Они делают это. Вот почему нас все меньше. Этот спортзал раньше бывал полон. С каждым человеком, которого мы убиваем, мы становимся ближе к свободе. Мы начали друг с друга. Потом мы перешла на близких, тех, кого мы любим. Потом – чужие люди. Сейчас мы действуем наудачу.
– Наудачу.
– Любого человека, в любое время.
– Господи, да ты не шутишь!
– Думаешь, мы сошли с ума?
– Нет, конечно нет! Это замечательный план. Стреляешь в кого попало не глядя, пришельцев это в конце концов задалбывает, и они вышвыривают тебя из своего рая к чёртовой матери.
Иисусе, почему я сразу не подумал об этом?
– Здесь все немного не так просто. Существуют определённые правила. Чтобы тебя вышвырнули – стёрли, как мы это называем, – необходимо убить трех человек. Незнакомого человека. Кого-нибудь, кто тебе нравится. И кого-нибудь из родственников.
Майк почти готов был рассмеяться. Он не хотел вникать в смысл всего этого. Когда он пытался вникнуть в смысл, его начинало тошнить.
– И сколько времени вам понадобилось, ребята, чтобы вычислить это?
– Годы.
– А что происходит с теми людьми, которых вы убиваете?
– Они возвращаются.
И все же он не смог удержаться. Он начал смеяться, и смеялся добрых несколько минут. Люди в спортзале стали оглядываться, интересуясь, в чем была шутка.
– Ты ведь не узнал меня, верно?
Она сняла свои тёмные очки, и Майк перестал смеяться.
– Выстрел в голову, – сказала она.
Это была женщина в розовом джемпере. Та женщина, которую он убил. У неё не осталось даже шрама.
Майк несколько раз сглотнул. Из всех ужасов, которые встречались на его пути в последнее время, это было наихудшим. Он обнаружил, что с трудом может заставить себя взглянуть ей в глаза.
– Никогда не удивлялся, что можешь произносить это слово? – спросила Дот. – «Смерть»? Далеко не все могут. Клиндер может. Некоторые из нас могут. Это птички нас запрограммировали, на глубоком уровне. Вроде табу, – Дот опять надела очки. – Ты можешь произнести его, потому что ты убивал.
С минуту помолчав, он сказал:
– Ты принимала меня за моего брата.
– Да. Прости. Здесь мы прокололись.
– Вы хотели убить его.
– Да.
– Почему?
– Мы пытались спасти тебя.
– От кого?
– От него. Он будет пытаться убить тебя.
– Но зачем ему это?
– Для Перешедших это единственный способ победить.
Майк обхватил голову руками. Его мозг перешёл тот предел, на котором ещё было возможно какое-то сцепление между мыслями, и теперь они скользили беспорядочно, как яйцо по тефлоновой сковородке. В этом не было смысла. Такахаши сказал: если хочешь жить, найди своего брата. Зачем ему было посылать меня искать Денни, если он думал, что Денни собирается меня убить? И – господи боже, да Денни не способен обидеть и муху! Неужели они не знают этого?
Наконец Дот сказала:
– Майк? Ты спросил меня о том, что происходит с нашими жертвами, но ты так и не поинтересовался, что происходит с убийцами.
Его ум был оглушён, и голова кружилась от ужаса.
– Что? – спросил он через силу. – Что происходит с убийцами?
Она позвала через весь зал:
– By!
Огромный китаец подошёл походкой тяжеловеса, как будто держал под мышками две подушки.
– By, ты сейчас на какой отметке?
– Два, – сказал он с гордостью.
– Скажи ему, – велела она.
By пододвинул стул и сел на него задом наперёд, скрестив мясистые руки на спинке.
– Парень на роликах на Венис-Бич. Моя жена, – он увидел выражение лица Майка и добавил: – Чистые выстрелы.
Дот пояснила:
– Он имеет в виду, что они не испытали боли – или почти не испытали. Скажи Майклу, что случится, когда ты убьёшь кого-нибудь из тех, кого любишь?
Он улыбнулся.
– Дембель. Меня стирают.
Она протянула ему свой пистолет.
– Выбирай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106