Затем я прочёл бы её, обращая внимание на темы, стиль, характерные слова, интонации. Сравнил бы с признанными вещами автора. Текстуальные мотивы. Что-то в этом роде… могу я взглянуть на неё?
Они не ответили.
– Текст у вас? – спросил он.
– Предположим, все это полностью убедило вас, и вы можете это доказать. Что бы вы стали делать потом?
– Что бы я стал делать? Написал бы статью. Послал бы её в библиотеку.
– А если бы текст оказался… скандальным? Бросающим тень на репутацию автора?
– Я не улавливаю вашу мысль.
– Представьте, что вы нашли что-либо, что подвергает сомнению божественность Христа.
Другой человек добавил:
– Подлинную рукопись, датируемую более ранним возрастом, чем Свитки Мёртвого Моря.
По какой-то причине все в комнате захихикали, как если бы говоривший отпустил какую-то шутку. Прикрывая руками рты. Глядя при этом в сторону.
Дэниел приподнял брови.
– Что в этом смешного?
– Простите, – сказал человек, снова взяв себя в руки. – Я имею в виду: давайте предположим, что это один из первоначальных вариантов евангелия. Что, если бы он открывал какие-либо тайные факты относительно автора и предмета его работы, и это имело бы далеко идущие последствия? Шокирующие данные, – добавил он таинственно. – Нечто, что могло бы уничтожить христианство в зародыше.
Нет, это не учёные, подумал Дэниел. Священники. Он пожал плечами.
– Я бы опубликовал свою находку. Кажется, это смутило одного из спрашивающих.
– Даже если бы это означало, что автор окажется целью несправедливых преследований? – горячо спросил он. – Даже если бы это означало крушение для его высокой репутации и карьеры?
Другой добавил:
– А его враги смогут использовать это для пропаганды!
– О чем идёт речь? – спросил Дэниел. – Это дневник или что-то в этом роде?
Никто в комнате не пошевелился.
– Так этот автор жив по сей день? – спросил Дэниел. Никто не ответил ему.
– Конечно, могут быть нападки. Это зависит от многого, – Дэниел пожал плечами. – Но если речь идёт о восстановлении исторической справедливости и о научной этике, я, разумеется, сказал бы правду. – Он повернулся к председателю. – Где мой сын?
Его быстро вывели из комнаты и эскортировали через длинный белый зал, подведя к человеку с тремя золотыми нашивками на бицепсе.
– Где Клиндер? – спросил Дэниел. Тот посмотрел на него.
– Вы его знаете?
– Я только что с ним виделся.
– Я работаю здесь восемь лет, но до сих пор только слышал о нем. Вы счастливый человек.
– Почему?
– Он – Крылатый. Тот, кто вступил в контакт с нашими друзьями.
– Друзьями?
– Птицами. Мистер, где вы были? Мир кончился десять лет тому назад, – сержант наклонился поближе и прошептал: – Кто выиграл кубок Стэнли в 1993-м?
Дэниел посмотрел на него.
– Я хочу знать не так уж много, – прошептал тот застенчиво.
Дэниел попытался сообразить: «Красные Крылья». «Лавина». «Сабли». Он никогда не мог толком запомнить все эти названия.
– Прошу прощения, я не слежу за хоккеем.
У сержанта был вид ребёнка, которому только что сказали, что он не получит на Рождество обещанную игрушку. Почувствовав к нему вначале невольную симпатию, Дэниел затем внезапно ощутил раздражение. Почему люди постоянно полагаются на меня? Отягощают меня своим доверием? Что, у меня какое-то особенное лицо? Хотел бы я, чтобы они делились своими проблемами с кем-нибудь другим.
Они спустились вниз по бесконечному арочному проходу, похожему на ускоритель частиц. Через каждые тридцать ярдов на высоте щиколотки был протянут лазерный луч. Глупо – любой может перепрыгнуть. Дэниел перепрыгнул через один из лучей – и тут же раздался оглушительный сигнал тревоги. Сержант улыбнулся.
– Долго вы держались. Большинство людей делают это на первых ста ярдах, – он хлопнул рукой по интеркому на стене, прошептал в него какое-то слово, и сигнал замолк.
Дэниел поднял руку и сказал:
– Постойте! Остановитесь. Я требую, чтобы мне дали увидеть сына!
– Это процедура, что поделаешь, – сказал сержант. – Не я её придумал. Я только её выполняю.
Наконец Дэниела привели в тёмную комнату, одна стена которой была стеклянной. По другую сторону стены была какая-то вечеринка. Слышался звон бокалов и смех. Из темноты к ним приблизилась тень: Такахаши.
– Теперь у нас есть все ваши данные. Моральные характеристики. Психика. Здоровье. Рефлексы. У нас есть даже ваша ДНК. Мы взяли кровь на анализ, – сказал он, сдерживая смех.
– Почему вы не сказали мне, что это тест?
– Тогда бы это не сработало.
– Где мой сын?
– Ш-ш-ш, – сказал агент. – Скоро все кончится.
Дэниел заскрипел зубами и вновь повернулся к людям, находившимся в зазеркальной комнате. Это было похоже на любую из подобных вечеринок. Ежегодная попойка у декана – скверное вино в пластиковых стаканчиках. Или вечеринка типа «скатертью дорога» – все весело желают приятного путешествия человеку, который им никогда особенно не нравился. Здесь не хватало только одного – того, что позволяло ему выносить такие вечеринки – Джулии.
– Они видят нас? – спросил Дэниел.
– Нет, – сказал Такахаши. – Зеркало прозрачно только с этой стороны.
– Тогда почему эта женщина так смотрит на меня?
Агент повернулся, чтобы посмотреть, и Дэниел собрался было показать ему её, но она, видимо, куда-то вышла. Маленькая женщина с блестящими чёрными глазами в гавайском платье. Она улыбалась, глядя на него, как будто это была какая-то шутка, понятная только ей.
– Какая женщина?
– Она ушла, – сказал Дэниел.
– Сбой программы, – сказал Такахаши с усмешкой. – Неустанный поиск совершенства.
Кто-то разговаривал с той стороны зеркала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106