Помощи прошу. Описываю ситуацию. Алексей Матвеев, пол мужской, живу на свете двадцать два года. Более о своем происхождении мне ничего не известно. Моя жизнь досталась мне, как и всем, в виде демо-версии. Но я еще во младенчестве принял крещение, тем самым зарегистрировав ее. Впоследствии я бегло ознакомился с лицензионным соглашением (Евангелием) и, не глядя, принял все пункты заповедей. Да, конечно я читал лицензионное соглашение невнимательно. Точнее — вообще не читал, бабушка пересказывала. Но покажите мне хоть одного пользователя, который внимательно читает лицензионные соглашения? Если они в таком тяжелом переводе? Тем не менее, если я правильно понял, теперь я обладаю полной лицензионной версией жизни и вправе надеяться, что жизнь моя будет вечной и не прервется по окончании земного срока существования, как это было обещано в лицензионном соглашении? В любом случае я же имею право на техподдержку? О техподдержке и прошу. Проблема у меня такая — завелись бесы. Проявления: по желанию превращаюсь в собаку. Или вообще в кого захочу; Ну и так по мелочам, взгляда моего люди боятся, и все такое. Помогите, пожалуйста! Я понимаю, что у вас много работы, что на всех времени не хватает, что ежесекундно приходят миллионы запросов, каждый требует помочь, подсказать, исправить. Все требуют помощи, и, конечно, никто не хочет сам со своими проблемами разобраться, документацию почитать. Я все это понимаю, самому приходилось работать с клиентами, знаю, какой это гемор. Но все-таки я прошу особо отнестись к моему запросу. Заранее благодарен. Буду рад любому ответу. Еще раз, спасибо, извините за беспокойство”..— Уф-ф-ф… — говорит отец Амвросий и останавливается, утирая пот со лба. — Хорошо ли ты молишься, одержимый?— Стараюсь как могу, — говорю. — Может, и неправильно, зато искренне.— Искренне — это самое главное, — говорит отец Амвросий. — Только вот никакого результата пока не видно.— А какой должен быть результат?— Ты понимаешь, что мы сейчас делаем?— Ну, в общих чертах. Бесов гоним. А что конкретно делаем — не очень понимаю.— Мы пугаем бесов. Бесы не любят благовоний, не любят шума, громких звуков. Ну и молитв тоже не любят. Поэтому бесы в твоем теле должны пугаться и кричать разными голосами. Может быть, даже на нечеловеческих языках.— Это каких?— Нечеловеческих. Бесовских. Ты разве знаешь какие-нибудь нечеловеческие языки?— Знаю.— Как это? — удивляется отец Амвросий.— Паскаль знаю немножко, Си хорошо знаю, Ассемблера — два знаю, но немножко. Конечно, Ява, Перл, ну и всякие мелочи, Бейсик там, Рекс.— Спаси господи! — говорит отец Амвросий. — Бесовщина какая!— Каюсь, — говорю. — Работа такая.— Так, — говорит отец Амвросий. — Зовем твоих друзей на помощь. Сейчас все вместе будем гнать бесов.Он, значит, зовет Аришу с Габриэлычем, вручает им кастрюли — натурально кастрюли, я не вру! — и объясняет, что надо стучать и кричать. Ну и начинается. Бегают вокруг меня они втроем, бьют в кастрюли и кричат “изыди, нечистый дух, уступи место духу святому”, а Габриэлыч, по-моему, еще что-то на французском или на какой-нибудь там латыни бормочет, потому что периодически от него “аве, Мария” доносится. В таком шуме у меня уже по-хорошему обращаться к Богу не получается, ну и я прекратил. Чего, думаю, буду такой важный разговор вести второпях? Это ж как на собеседовании при устройстве на работу — ляпнул чего-нибудь не то, и хана, репутация испорчена. Так что я молчу, ну, изредка мысленно повторяю “изыди, нечистый дух”. Потом заметил, что в этом шуме сбиваюсь и пару раз у меня проскочило “изыди, святой дух”. Ну, я совсем огорчился, стал просто молчать. Смотрю, как вокруг меня стучат и бегают. Потом заметил, что на Аришу смотрю все больше. У нее такие черты лица тонкие, а тут она возбужденная, разрумянившаяся. А кофточка у нее обтягивающая, и грудь колышется в такт взмахам сковородки… Поймал я себя на этих мыслях, ну, думаю, приплыли. Типичное “смотреть с вожделением” получилось.Я по— быстрому мысленно покаялся и стал в потолок глядеть. Продолжалось это все, чтоб не соврать, часа два. Ну и никакого результата. А время уже не детское, половина двенадцатого. И я вдруг слышу сквозь шум такое металлическое -дюм! дюм! дюм!— Стоп! — говорю. — По батарее соседи стучат. Все притихли, уселись вокруг.— Перерыв, — говорит отец Амвросий. — Всем спасибо. Всем до завтра. Завтра продолжим.— Во сколько завтра приезжать? — говорю.— Как это приезжать? — удивляется отец Амвросий. — Тебе надо здесь остаться. Здесь святое место, хорошо обработаное, тайное. Именно здесь, в этой комнате, поспишь, а с утра новыми силами начнем гнать. И надо, чтоб кто-нибудь с тобой остался.— Я останусь! — вдруг говорит Ариша.— О'кей, — кивает Амвросий. — Это очень хорошо, мне надо домой съездить, передохнуть, щей хлебнуть.— Хорошо, — говорит Габриэлыч, — конечно, оставайтесь.И я остался в доме Габриэлыча. Мы перекусили на кухне, Габриэлыч классно готовит. У него, конечно, там свои заморочки, вегетарианство, мяса нельзя, рыбы нельзя, но зато из овощей он такие штуки сооружает! Особенно с индийскими специями — куркума там какая-то у него, ванилы и прочий баран-тарзан. Впервые попробовал чечевичную похлебку. Скажу тебе, клевая штука! Габриэлыч, конечно, упомянул, что именно за нее, по Библии, кто-то продал первородство. Что такое первородство и в чем его кайф, я не очень понимаю, наследство, что ли? И не очень понимаю, как такие юридические штуки можно продавать за тарелку еды, ведь когда еда съедена, можно запросто отбрехаться, что ничего подобного не было. Но в целом метафору понял;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115