Ах, ну да, идиотка! Конечно же — на бегу она громко сказала — «пять» — это означало, что самолет взят.
* * *
Гриценко внимательно слушал, сжимая обеими руками наушники, будто стараясь не пропустить ни крошки информации мимо уха. Затем он отложил наушник, развернулся на кресле и встал в полный рост:
— Задание выполнено. Подробности: обезврежено семеро бандитов плюс один спецагент, предположительно работавший на иностранную разведку. — Гриценко повернулся к Красновскому, — Впрочем вам это лучше знать.
Красновский промолчал. Гриценко продолжил:
— Руководитель операции и его главный помощник погибли. Мой снайпер снял еще одного человека из отряда бандитов. Остальные четверо живы и практически не пострадали. Жертв среди пассажиров нет. Один из наших оперативников пострадал.
— Серьезное ранение? — участливо переспросил Крылов.
— Нет, к нему был применен паралитик. Жизнь его вне опасности, через несколько часов он будет в полной форме, им занимаются наши специалисты. Я бы хотел подчеркнуть — всего бы этого не случилось и мои люди без проблем, без стрельбы, без трупов, сняли бы все банду четко по плану. Если бы вы нам дали информацию об этом боевике, работавшем от третьей стороны в салоне пассажиров.
— Что с этим боевиком? — спросил Красновский.
— Он мертв. Моему оперативнику пришлось его уничтожить.
Красновский досадливо цыкнул зубом.
— Не понял… — повернулся к нему Гриценко. — Вы же его собирались отпустить в Берлин, если не ошибаюсь? Значит он вам был не нужен, не так ли?
Красновский цыкнул зубом еще раз и ничего не ответил. Крылов медленно произнес:
— Да, это наша вина, мы должны были предусмотреть. — он повернулся к Красновскому, — Я с вами еще буду обсуждать этот вопрос.
Красновский ничего не ответил, только еле заметно опустил голову. Крылов продолжал медленно:
— Ваше боевое подразделение продемонстрировало нам сегодня неслыханную технику и подготовку. Я рад что не ошибся в вас. Отныне я сделаю все, чтобы вы и ваш Институт имели всестороннюю поддержку, самое лучшее финансирование, самое современное оборудование. — Крылов сделал паузу. — Если конечно вас интересует оборудование. Я вижу что вы и так вооружены по последнему слову техники. На сегодня все свободны, операция окончена. Завтра в двенадцать здесь на брифинг — будем разбираться подробнее что произошло и что могло бы произойти. — Крылов еще раз взглянул на Красновского.
Генералы вышли. Крылов быстро посмотрел на Гриценко:
— Я потрясен. Ничего подобного я не видел никогда, я уверен что даже в США сегодня нет подразделений такого высокого класса.
— Нет.
— Нет — в смысле — есть?
— Нет — в смысле нет. Без ложной скромности. — Гриценко улыбнулся, сейчас он имел на это право.
— Я хотел бы начать широко использовать ваших людей для серьезных дел. В какие сроки вы можете подготовить двадцать таких бойцов?
— Еще двадцать? Только в двадцать первом веке.
— Вот так?
— Ну это не так долго. А мои бойцы — это не конвейер, это штучная, ручная работа. Каждый готовится как родной сын и дочь, по своему индивидуальному графику. И получается отдельная личность, отполированная до идеала. Я не могу ставить это на поток.
Крылов помолчал.
— Ну хорошо, не будем сейчас об этом говорить. Сколько у вас есть сейчас готовых бойцов?
— Ни одного.
— Что значит — ни одного??
— Они не до конца прошли подготовку.
— Совершенствование бесконечно, это я понимаю. И ваши заявления больше напоминают сейчас ложную скромность… Но это не разговор — я сегодня видел их блестящую работу. На скольких я могу рассчитывать уже сейчас?
Гриценко помолчал.
— На тройку…
— Всего?
— Остальные пока не готовы совершенно. Впрочем, с вашего позволения, я не готов сейчас ответить — мне надо многое обдумать. Возможно придется вводить в Школе «обучение боем», и тогда можно совмещать обучение с реальными операциями.
— Хорошо, я понял. Вам надо обдумать и кстати отдохнуть — этот день был нелегким для нас всех. — Крылов взглянул на часы, — А мне еще надо рапортовать Президенту — там тоже был переполох. — он кивнул наверх.
— Разрешите идти? — кивнул Гриценко.
— Идите… Постойте, ответьте мне на последний вопрос — зачем вам нужны были парашюты?
Гриценко вздохнул.
— Это долго объяснять. Не знаю, стоит ли? Парашюты мы планировали пропитать составом BZX — это одна из наших последних разработок — и отправить в самолет бандитам.
— Что такое BZX?
— Это парализующее вещество. Но не простое — оно испаряется в воздух, вдыхается, растворяется в крови и минут через пятнадцать готово к действию. Но действует оно не само по себе — катализатором является выброс адреналина в кровь. Даже не сам адреналин в крови, а процессы, происходящие в момент его выброса — там очень сложные химические циклы…
— Я не знаком с химией. А что это означает на практике?
— Это означает, что человек ничего не подозревает, но как только он будет чем-то напуган, шокирован — короче что называется «вздрогнул», «похолодел», «обмер», «сердце ушло в пятки» — в этот миг его мгновенно парализует.
— А смысл?
— Можно парализовать всех в один момент — чтобы никто более стойкий к препарату не смог сделать чего-нибудь лишнего, видя как его товарищи постепенно отключаются. Мы собирались на крайний случай отдать бандитам парашюты, выждать пятнадцать минут — и жахнуть поверху фюзеляжа очередью из пулемета. Вы бы не вздрогнули?
— Вздрогнул. А пассажиры?
— Соответственно. Но видите, все обошлось.
— Ну не все, мне еще предстоит заниматься Карлом Гольцем — там большой скандал, грохнули личного телохранителя… Впрочем у вас и без меня хватает забот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129