Я сказал «Панкратов» — тебе представился маленький паренек, я сказал «бритоголовый» — тебе представился уголовник. А кто бы тебе представился, если бы я сказал, что он прекрасный математик?
— Но это же не так?
— Это так. Могла бы кстати и догадаться сама.
— Это как же? По фамилии Панкратов или по бритой голове?
— Панкратов и бритая голова — это очень малозначащая информация. Значащую информацию я тебе дал, сказав, что это будущий аналитик. Из этого ты вполне могла логически рассудить, что в аналитики возьмут только человека с высокими аналитическими, а значит в большой мере и математическими, способностями. Я говорю понятно?
Яна озадаченно помолчала.
— Но ведь в фамилии Панкратов есть и точная информация. — сказала она неуверенно.
— Например?
— Например он по национальности русский.
— Совершенно не факт. Я бы еще понял, если бы ты сказала: «С вероятностью восемьдесят процентов он русский, с вероятностью девяносто девять и еще четыре девятки после запятой — мужского пола.» Это бы уже называлось по-научному: интуитивный прогноз.
— А что Панкратов может быть женского пола?
— С такой крохотной вероятностью все может быть. Я знал одну француженку по фамилии Петрофф — с двумя «эф» на конце. Жоржетта Петрофф. Что же касается национальности — то наш Панкратов на четверть поляк. А кстати у нас в институте в лаборатории биологии работает еще один Панкратов, и он чистокровный грузин.
— Как же так?
— Много чего в жизни бывает. Во время войны ему было полтора года, родители погибли, его взяла и воспитала медсестра тылового госпиталя… ну в общем это длинная история. Если хочешь, спустись как-нибудь в лабораторию, поговори с ним — кстати очень интересный человек.
— А я кстати только что вспомнила еще одного Панкратова! У нас в школе в Выборге учился Колька Панкратов, и он был белорус.
— Ага, вот мы и начинаем докапываться до истоков. А вот теперь скажи мне — он был маленького роста, худой блондин с редкими волосами?
— Кстати да, — удивилась Яна, — а как вы узнали?
— А ты же мне сама это рассказала, когда описывала нашего Панкратова «по интуиции».
— То есть я невольно описала его однофамильца Кольку?
— Естественно. А что же ты еще хотела? Если ты пользуешься последовательным научным рассуждением, ты получаешь результат, логический вывод. А если ты опираешься на смутные образы, которые именуешь интуицией — ты получаешь случайные забытые ассоциации из своей прошлой жизни.
Яна крепко задумалась.
— Значит интуиция — это ложный путь?
— Я этого не говорил. Интуиция — это отдельный метод, очень важный и незаменимый, но и интуицией, как и логикой, надо уметь пользоваться. И знать в каких случаях она действует.
— И в каких?
— Например если ты видишь совершенно спокойную собаку, но вдруг чувствуешь, что сейчас она на тебя бросится — скорее всего ты права. Потому что ты за свою жизнь много видела собак, поведение их в общих чертах похоже, и в твоей памяти накопились какие-то неосознанные штрихи и детали собачьего поведения, которые тебе сейчас подсказывают, что собака бросится в атаку. Ты можешь не осознавать сама этих признаков, но твой мозг их уже зафиксировал и сделал прогноз. А вот если ты говоришь, что все люди по имени Коля — маленького роста, то это ложный путь, потому что никакой связи между именем и ростом нет. И видела ты людей по имени Коля пару-тройку раз, а не сотни и тысячи, чтобы можно было составить хорошую общую картину. Кстати ты сколько лет не видела своего Кольку Панкратова? Может он сейчас под два метра ростом вымахал?
— Может быть. — согласилась Яна. — Действительно, когда я услышала «Панкратов», я наверно бессознательно вспомнила Кольку.
— Ну не думаешь ли ты, что здесь ты встретишь кого-нибудь из своих старых знакомых?
— Да нет наверно.
— Не наверно, а точно.
— Но… — Яна ехидно улыбнулась, — Но ведь вы сами только что говорили, что нет ничего невозможного, только вероятность бывает крайне мала?
— Не лови меня на слове. — отрезал Гриценко, — Здесь вероятность настолько мала, что мы ее не берем в рассчет. И еще о фамилиях: гражданские имена и фамилии остальных бойцов, как кстати и твоя, уже никогда не будут иметь значения. Ну разве что лет через пятьдесят, когда вы уйдете не только из отряда, но и с инструкторской или руководящей работы, выйдете на пенсию и будете писать мемуары — вот тогда можете вспомнить свои имена и фамилии, потому что тогда…
Он не закончил фразу — раскрылась дверь и в комнату вошел стройный молодой человек. Яна открыла рот от изумления — это был Виктор. Виктор тоже остановился, остолбенело глядя на Яну.
— Рыжик, ты??
— Витька! — закричала Яна.
— Что такое? — заволновался Гриценко. — Вы что, знакомы?
Гек и Яна бросились в объятья.
— Эй, эй, — растерялся Гриценко, — сядьте по креслам!
Наконец ему удалось усадить Яну и Гека.
— Вы что, действительно знали друг друга раньше?
Гек и Яна радостно кивали.
— Хм… Такой невероятный случай мы конечно не предусмотрели. Не помешает ли это занятиям?
— Поможет! — хором подтвердили Гек и Яна.
— Ну ладно, посмотрим. Но не вызовет ли это отчуждение третьего бойца?
— Подружимся! — заверил Гек.
Дверь распахнулась и вошел массивный широкоплечий парень, стриженный наголо.
— Артем! — взвизгнула Яна и бросилась ему на шею.
— Янка! — обрадовался Зеф.
— Нет, это уже слишком! — возмутился Гриценко, — Да вы что тут сговорились что ли?
Он перевел взгляд на Гека — Гек настороженно разглядывал вошедшего. Как-то чересчур уж настороженно. Поцеловав Яну, вошедший посмотрел на Гека и тоже как-то поджался и насупился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129