Те шли бесконечной вереницей, через тридцать шагов друг за другом.
– Мы в западне, – прошептала Лизбет, – если только не найдем другого потайного хода.
– Может быть, можно куда-то свернуть с лестницы? – с надеждой спросил Даскин.
– Нет, – покачала головой Лизбет. – Тут ничего нет. Но вот по другую сторону коридора есть потайной ход. Я точно знаю.
– Придется перебежать коридор на глазах у анархистов, – проговорил Даскин. – А я безоружен.
– Они идут медленно. Мы успеем. Я даже отсюда вижу кружок, на который нужно нажать, чтобы открылось отверстие в стене.
Даскин вдохнул поглубже.
– Отлично. Побежим, как только исчезнет из виду следующий Превращенный.
По коридору проследовал очередной мутант. Глаза его стреляли по сторонам, голова вертелась, при ходьбе он издавал металлический скрежет. Даскин и Лизбет одновременно выскочили из-за двери и мигом оказались у противоположной стены. Лизбет опустилась на колени и нажала на кружок на плинтусе. Часть стены резво подскочила вверх. Лизбет первой нырнула в образовавшееся отверстие, Даскин за ней. Как только панель встала на место, грянул выстрел и пуля пробила в стене дырку. Даскин и Лизбет со всех ног бросились наутек.
Отбежав подальше, они зажгли свечу и затем шли несколько часов, то покидая потайные ходы, то возвращаясь в них, то проходя по таинственным сумрачным залам. Время от времени они оказывались там, где им попадались на глаза считанные Превращенные. И чем дальше они шли, тем сильнее Даскин уверялся в том, что Лизбет изменяет дом на ходу, создает потайные ходы и двери и тем самым уводит себя и Даскина от беды.
Миновав очередной пустой зал, они поравнялись с еще одной абстрактной скульптурой Хитклиффа, которыми был полон дом. Лизбет остановилась и ахнула. Даскин проследил за ее взглядом и понял, что изумило ее: у статуи фактически не было лица – только глаза, и это лицо ничем не напоминало лицо его брата. А ведь все остальные скульптуры были хоть чем-то на него похожи. Лизбет пошла дальше, и вскоре они проникли в новый потайной ход.
– Ты встревожена, – отметил Даскин, как только за ними закрылась дверца.
– Не пойму, в чем дело, – призналась Лизбет. – Лицо было совсем другое. Это уже не лорд Андерсон.
– Может быть, это кто-то другой? – предположил Даскин.
– Нет, они все одинаковые. Все статуи до одной.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все, – ответила Лизбет. – Знаю. Но меня напугали глаза. Они какие-то… знакомые.
– У меня есть предположение, – сказал Даскин, заметив, что Лизбет расстроена. – Может быть, лицо этой статуи стало другим, потому что ты изменила мнение о Картере.
Лизбет обернулась, глаза ее сверкнули.
– Ты сказал мне, что он добрый, и мне хочется в это верить, но разве мысли могут изменить камень?
– Наверное, – пожал плечами Даскин, вспомнив о том видении, что предстало перед ним, когда Лизбет снился сон.
– Понятно, – сказала Лизбет чуть погодя и нахмурилась.
– Ты, похоже, не очень-то удивлена. Лизбет пожала плечами.
– Мне мало что удалось понять в жизни.
– А я так не думаю. Ты можешь это как-то объяснить?
– Я плохо себя вела?
Даскин сочувственно рассмеялся.
– Почему ты смеешься? – покраснев, спросила Лизбет. – Я ничего смешного не сказала.
– Прости. Я не для того пришел сюда, чтобы над тобой смеяться. И ты не сделала ничего плохого. И все же случай уникальный.
– Я постараюсь больше так не делать.
Даскин положил руку на плечо Лизбет, но тут же вспомнил об их поцелуе и убрал руку.
– Не в том дело. Дело в другом: судя по всему, анархисты проводят через тебя энергию, излучаемую Краеугольным Камнем, для того чтобы строить этот дом. Мы догадывались об этом, а я об этом слышал собственными ушами от Человека в Черном. Видимо, в строительстве задействована часть твоего подсознания, и ты имеешь доступ к энергии Камня. Во многом этот дом – твое творение. Я уверен, что ты способна по собственному желанию менять его планировку, создавать потайные ходы. Я думаю, именно этим ты и занималась на протяжении нашего путешествия.
Лицо Лизбет медленно залилось краской. Она обернулась к Даскину. Глаза ее яростно сверкали.
– В чем ты винишь меня? Ты думаешь – я чудовище?!
– Я ни в чем тебя не виню, – нежно проговорил Даскин, стараясь успокоить девушку. – Но мы могли бы проверить, действительно ли ты обладаешь такими способностями и под силу ли тебе ими управлять.
– Нет! – вскричала Лизбет, забыв об осторожности. – Я не знаю как. Не знаю!
Она резко отвернулась и долго молчала.
Они сидели рядом в безмолвии. Даскин размышлял о силе воли Лизбет, о ее чудовищном даре, он искал слова, чтобы успокоить ее, и не находил. Первой подала голос Лизбет.
– Я должна просить у тебя прощения за вспышку. Я много лет прожила в одиночестве, и единственным мои учителем была книга, в которой множество споров и противоречий. В Иннмэн-Пике все было не так, там жили добрые люди. И все же твои слова путают меня. Ты говоришь, что я обладаю могуществом, но у меня никогда не было никакого могущества. И все же порой ночью, стоит мне закрыть глаза, я вдруг что-то вижу… И тогда мне кажется, будто я – часть стены, стул или стол. Мне виден весь дом. И это пугает меня.
– Почему? – спросил Даскин.
– Потому что… если у меня такое могущество… я могла бы бежать отсюда.
– А тебе этого не хочется?
– Хочется, но я боюсь.
– Анархисты тебе ничего об этом не говорили?
– Человек в Черном называет меня проводником. Давным-давно он сказал, что я стану аватарой Порядка, но вот только я не знаю, что такое «аватара».
– Это означает «воплощение». Они хотят, чтобы ты стала воплощением Порядка, порядком во плоти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121