Хотелось бы, чтобы мой народ повидал вас. Если вы удалитесь столь поспешно, люди могут засомневаться в том, что только что произошло. А завтра утром вас проводят до двери, что ведет в Аркален.
Картер растерялся. Он так рвался в путь, но Даскин ответил за них двоих:
— До утра останемся, но не дольше.
Он многозначительно глянул на брата. Картер кивнул.
— Чудесно! — воскликнула герцогиня.
До самого вечера братья Андерсоны сопровождали герцогиню в обходе герцогства. Картер многому научился, наблюдая за тем, как она ведет себя с подданными. Для голодных Мелузина разыскивала пищу, для усталых — место для отдыха, разгневанных усмиряла, отчаявшихся уговаривала. Она была поистине народной властительницей, и люди ее, конечно, любили, хотя и позабыли об этом, одурманенные речами Руко. И всюду, куда бы они ни приходили, народ взирал на Картера с благоговейным трепетом, словно он восстал из праха или был каким-нибудь древним властителем. Он разговаривал с жителями Вета, гладил детей по головке, и хотя не обещал ровным счетом ничего и не произносил воодушевляющих речей, все происходило именно так, как говорила Мелузина: он дарил людям надежду. И еще Картер понял, как прав был Даскин, когда решил остаться.
Девочка лет восьми — синеглазая, темноволосая — подошла к Картеру, устремила на него пытливый и печальный взгляд и спросила:
— А ты вправду Хозяин?
Ребенок не понял бы разницу между Хозяином и Служителем, поэтому Картер ответил:
— Да.
— А вы разыщете моего потерявшегося братца, господин Хозяин?
Картер посмотрел на Мелузину. Та покачала головой:
— Ее брат, Николас, находился неподалеку от того места, где вспыхнул пожар.
Картер опустился перед девочкой на колени. Под взглядом ее невинных глаз он не в силах был произнести ни слова. К девочке бросился парнишка лет двенадцати, схватил ее за руку и вскричал:
— Пенелопа, он нашелся! Николас нашелся! Он прятался под обломками, он жив и здоров! Пошли скорее!
Пенелопа просияла от радости, посмотрела на Картера с искренней детской благодарностью и, поклонившись ему, сказала:
— Спасибо вам, господин, я знала, что вы его разыщете.
Она убежала, а Картер, совершенно обескураженный, остался стоять на коленях.
Мелузина весело рассмеялась.
— Чудесная новость! О, какая удача! Теперь она всю жизнь будет благодарить Хозяина, который вернул ей братца!
— Да, — кивнул Картер и поднялся с колен. Он сильно побледнел. — Но что было бы, если бы он не нашелся?
Поздним вечером братьев провели в Малые Палаты, где ярко горели китайские фонарики, отбрасывавшие по углам причудливые тени. Повсюду были расставлены прекрасные вазы, блюда, а в окнах переливались витражи с изображениями подсолнухов. Супруг Мелузины скончался пятнадцать лет назад, и свои покои герцогиня украшала так, как могла одинокая женщина, дабы обстановка радовала глаз. Некоторое время эти покои находились в руках мятежников, но, как ни удивительно, остались почти нетронутыми. Видимо, повстанцы почитали свою властительницу сильнее, нежели сами о том догадывались. Содержимое кладовых было роздано погорельцам, посему поздний ужин не отличался изысканностью, но был сытен. После трапезы братьев проводили в отведенную для них комнату. И они, и герцогиня очень устали после немыслимо трудного и долгого дня забот. Андерсоны улеглись на пуховые перины и почти мгновенно уснули крепким сном.
На следующий день Мелузина разбудила их рано утром, и они вместе позавтракали. Где-то разыскали яйца и черствые бисквиты, но, на счастье, этих продуктов было вполне достаточно, и Картер с Даскином наелись досыта. Они поговорили с герцогиней о возможности заключения мира и союза, и она пообещала сделать все, что в ее силах, дабы помочь Белому Кругу, как только в Вете будут закончены восстановительные работы. Во время завтрака в зал вошли двое стройных юношей в синих кольчугах со знаками отличия армии Вета. То были проводники, которым Мелузина поручила сопровождать Картера и Андерсона. У Фарфоровой Герцогини забот хватало, поэтому братья без лишних слов попрощались с ней, поклонились и последовали за воинами.
Похоже, проводники испытывали к ним нечто вроде благоговейного почитания — говорили мало, вели себя подчеркнуто учтиво. Шагая рядом с братом следом за воинами по пепелищу, Даскин поинтересовался:
— Раньше не удалось спросить, но скажи… то слово, что ты произнес на мосту, из-за которого мятежники побросали оружие и не перестреляли всех нас… что это было за слово?
Картер хмыкнул и ответил полушепотом, чтобы не услышали проводники:
— То было Слово Тайных Путей. Я понятия не имел, перестреляют нас или нет, но точно знаю, какое бы Слово Власти я ни произносил, весь дом при этом сотрясается. Это была чистой воды показуха, защиты никакой. Нас запросто могли пристрелить. Я прикинул и решил, что, по всей вероятности, сам пожар здорово напугал приспешников Руко, и что они остаются с ним только из гордыни. Они ни за что бы не поверили, что герцогиня могла сама подпалить свои владения, — ведь достаточно только взглянуть на нее, чтобы понять: она на такое не способна. Им нужен был только повод для того, чтобы покинуть этого мерзавца.
Даскин помолчал, подумал и наконец произнес:
— Ты говоришь, что ты — всего лишь Служитель, но вчера я поверил в то, что ты — Хозяин, хочешь ты сам того или нет.
— Это тебя разозлило?
Юноша слегка смутился.
— Нет, — покачав головой, ответил он. — Нет, хотя раньше бы точно разозлило. Я не трус, но я бы не отважился повести за собой войско через мост.
Картер сжал руку брата.
— И все же ты пошел за мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113