— Да. Враги попытаются задержать нас, а в доме есть и другие часы, которые надо завести. А через тридцать дней мне снова придется вернуться сюда.
— На этот раз мы чудом уцелели. Глис отвоюет дорогу к Башням, как только придет подкрепление из Белого Круга, но мы не знаем, когда это произойдет. Быть может, мне стоило бы произнести Слово Тайных Путей, чтобы найти новый выход, если он существует? В противном случае нам придется ждать прибытия Глиса.
— Он молодец. Как пообещает, так и сделает.
— Это верно, но сам я намерен добиться большего. Я не могу просто так вернуться во Внутренние Покои — без отцовских вещей. Веришь ли ты, что Йормунганд сказал правду? Мой отец в Аркалене?
Енох неожиданно помрачнел.
— Не питайте больших надежд. Десять лет прошло! Что, кроме смерти, могло так задержать его? Не уверен. Но быть может, он попал в плен или его заколдовали. А может быть, у него похитили память. Что же до его меча и плаща, они наверняка до сих пор целы, они-то сработаны из более прочных материалов.
— Что бы ты мне посоветовал, Енох? Могу ли я уйти, когда Дом так во мне нуждается?
— Если судить поверхностно, получается глупость несусветная. Но порой дурацкие поступки как раз и оказываются самыми мудрыми. Всего не предусмотришь. Если сердце подсказывает вам, что надо идти, — идите. Быть может, это вам заповедано.
— А если я ошибаюсь?
— Стало быть, ошибаетесь, как и ваш отец ошибался, и не раз. Но вы подумайте хорошенько: положение у вас плачевное. От вашего решения весь Дом зависит.
— Да. То, какими трагическими могут быть последствия опрометчивых поступков, я понял в тот день, когда пропали Ключи Хозяина. Я больше не желаю совершать ошибок.
— То был тяжкий урок, и вы за него еще не расплатились, но то и дело оглядываться назад и винить себя во всем — это не дело! Это-то вы поняли или нет?
— Пытался! Но одно — понимать, а другое — чтобы это вошло в плоть и кровь.
Раны Картера заживали медленно. Он все время нервничал. Енох возился с механизмом Часов Вечности, старательно смазывал детали, но Картер ему помочь, увы, ничем не мог. Он разыскал книжку Макдональда «Фантазии», но за несколько часов прочел ее от корки до корки, а других книг в комнате не оказалось. В башне над часовой комнатой имелось семь окон. Картер подолгу сидел там на сером стуле с высокой жесткой спинкой и смотрел на слонявшихся по двору анархистов. Дни тянулись нескончаемо, и Картер уже начал подумывать, уж не обманул ли его Енох, пообещав, что раны быстро заживут. Он все с большим нетерпением ждал выздоровления.
Правду он узнал однажды ночью, когда ему не спалось. От часовой комнаты на нижние уровни башни уводила длинная лестница. Нога у Картера хоть и не зажила окончательно, но ходить он мог, вот и решил поупражняться в ходьбе по лестнице, надеясь, что вдобавок после прогулки скорее уснет. Но только он перешагнул порог, как услышал стук. Кто-то барабанил в дверь, выходившую на площадку ниже комнаты. Дверь эта, по идее, уводила в сторону от Башен. Картер медленно спустился по ступеням — быстро идти он не мог — и, заглянув в глазок, увидел лицо древнего старца, казавшееся в лучах свечки, которую тот держал в руке, пепельно-серым. Лицо показалось Картеру злобным, и вообще впечатление у него было такое, что вся фигура старика какая-то зыбкая, расплывчатая. Она словно воск таяла и преображалась на глазах. Не открывая дверь, Картер спросил:
— Кто вы такой? И что вам нужно?
Голос, послышавшийся из-за двери, поражал своей нематериальностью.
— Впустите меня! Впустите! Псы Проклятия! Разверстая Пасть! Лик Страха! Впустите!
Если бы не странная внешность просителя, Картер бы, наверное, не задумываясь, отпер дверь.
— Но зачем вы хотите войти?
— Разве ты не знаешь? Красная Роза в Синем Витраже! Я видел Древнее Море, Море, Которое Не Переплыл Ни Один Смертный! Я был там с ним. Я видел его!
Сердце Картера забилось чаще.
— С кем?
— С твоим отцом! Лордом Андерсоном! Я плавал с ним. Я был за Краем Света. Я могу рассказать все.
Картер не в силах был больше терпеть. Он торопливо отпер дверь, но на нее тут же навалилась страшная тяжесть, и в образовавшуюся щель просунулась жуткая рука — черная, покрытая слизью, похожая на лапу рептилии. Попав в комнату, лапа тут же преобразилась. На запястье возникла морда, и черные глаза хищно уставились на Картера. За тонкими губами блестели острые как иголки зубы. Морда увеличивалась, пасть разрасталась, пальцы обратились в щупальца и потянулись к Картеру.
Он бы погиб из-за своей беспечности, если бы по зловещей лапе не рубанул топор. Чудовище взвыло и убралось за дверь. Отрубленная кисть уползла туда же, словно паук. Картер и Енох дружно навалились на дверь, закрыли и заперли ее.
Часовщик опустил на пол окровавленный топор.
— Что это было? — тяжело дыша, спросил Картер.
— Надо было предупредить вас. Почему я не предупредил? Не хотел напрасно тревожить. На последней неделе эта пакость стучала в дверь каждую ночь. Просто в часовой комнате вы этого стука не слыхали, потому что там — другое время. А это — прислужник Хаоса, подосланный Полицейским.
Они вместе вернулись в часовую комнату. Картер рухнул на кровать.
— Чего он хотел? И почему помогает анархистам?
— Разве Хаос и Порядок — живые существа? Нет. Они — стихии природы. Хозяева Дома должны сохранять равновесие между ними, чтобы всем на свете не завладела энтропия. Как всякую силу, их можно укротить, и анархистам это подвластно. Попав сюда, он мог прикончить нас обоих.
Картер вздохнул.
— Ты мне жизнь спас, и я тебе благодарен, но тебе не следует от меня ничего скрывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113