Посреди комнаты росла ива, и тонкие лучи света пробивались сквозь густые ветви.
— Здесь станем лагерем, — сказал Енох. — Таков весь Наллевуат — ограниченное пространство, тесно для драки. Можно было бы пойти дальше, но тут мы вряд ли наткнемся на зверей.
Они расстелили одеяла под ивой и развели огонь в небольшом очаге. Джоркенс извлек из дорожных мешков столько еды, что ее хватило бы для банкета: тонко нарезанные ломти говядины, овощи, даже теплый чай. Ели сидя на расстеленных на земле одеялах.
— Неплохо, — отметил Картер. — Почти что пикник.
— В Доме такое можно себе позволить, — объяснил Енох. — Но как только доберемся до зверей, пикников не предвидится. Никаких пикников.
Вечер посвятили проверке оружия и снаряжения и деловым разговорам, какие ведут мужчины, когда у них мало времени. Наконец свет солнца в вышине над деревом померк, зажгли светильники, огонь в очаге перестал пылать и приобрел тихое, спокойное свечение. Повеяло вечерней прохладой. Охотники завернулись в одеяла и, выставив дозорного, уснули.
Картеру снились тревожные сны. Он видел падающие листья и седые холмы, голоса великанов окликали его с высоты невидимого потолка, ему казалось, что он снова попал в библиотеку, где за ним гоняются гоблины и тигры, и кто-то зовет его по имени. Он, вздрогнув, очнулся и понял, что лежит на спине и смотрит вверх, на ветви ивы, тянувшиеся к нему, словно руки со скрюченными пальцами.
Картер сел, осмотрелся. Все было тихо, только слышалось дыхание спящих товарищей. Полусонный дозорный, завернувшись в плащ, сидел, прислонившись спиной к дереву. И все же Картеру показалось, что голос, слышанный им во сне, зовет его наяву — едва различимый, смешанный с шумом далеких водопадов. Он встал и пошел к дверям, решив, что оклики слышатся от восточной стены, осторожно приоткрыл дверь и проскользнул за нее.
За дверью оказался узкий проход. Розовые стены увил плющ. Половицы вели к далекой двери, освещенной единственным светильником. Картер сделал первый шаг за порог и вздрогнул. Дозорный коснулся его плеча.
— Прошу прощения, сэр, — проговорил дозорный. — Негоже бродить по Наллевуату ночью в одиночку.
— Ты слышал голос?
Дозорный старательно прислушался.
— За время стражи ничего не слыхал. Если хотите, могу разбудить кого-нибудь из остальных, и мы вместе разведаем, что тут и как.
— Не надо, пусть отдыхают. Хочу добраться хотя бы до той двери.
Дозорный встревоженно оглянулся на остальных охотников.
— Раз так, я пойду с вами, сэр. Только на минутку.
Мерцал свет, поскрипывали половицы. Они шли по коридору к двери, которая оказалась гораздо дальше, чем думалось поначалу. Голос, звавший Картера, звучал все громче,
«Я не сваляю дурака, — думал он. — Мы недалеко от лагеря. Крикнем — нас услышат. Случись что — убежим обратно за дверь».
Он крепко сжал дверную ручку и повернул ее. Он как будто нажал рычаг: пол неожиданно ушел из-под ног, и они с дозорным провалились в темноту. Только они успели крикнуть, как приземлились, едва дыша. Но отдышаться им не удалось: они, сцепившись, покатились вниз по крутому склону. Картер пытался за что-нибудь ухватиться, но никак не мог.
Они катились вниз, к кругу света, и, наконец, с грохотом ударились о дно. Медленно поднялись.
— Вы ранены? — спросил Картер.
— Вроде бы нет, — отозвался его спутник. — А вы?
— Ушибся, но кости целы.
Картер огляделся по сторонам. Похоже, они угодили в гостиную. Он разглядел тяжелую деревянную каминную полку, высокие книжные шкафы и диван, огромнее которого не видел ни разу в жизни. Диван занимал полстены и был обит пятнистой зеленой тканью, похожей на шкуру ящерицы. Другая мебель также поражала своими габаритами. Бюро высотой в десять футов с деревянными клиньями, напоминавшими зубы бульдога, и почти такой же ширины, французский буфет — напыщенный и приземистый, но покоившийся на тонких, почти паучьих ножках, торшер с абажуром размером с сомбреро и подставкой в форме буддистской ступы. Забыв об ушибах, Картер с восторгом осматривал великанскую мебель. Предметы совершенно не сочетались друг с другом, да и для гостиной все они не годились.
Дозорный схватил Картера за руку.
— Не нравится мне тут. Лучше бы нам отсюда убраться подобру-поздорову.
Комод, стоявший слева от них, вдруг шевельнулся. Картер не заметил, как это произошло, ибо произошло это стремительно, но прямо у него на глазах бюро превратилось в зловещего зверя с ногами толщиной с бревно. Дозорный выхватил пистоль — чудовище выбило его, повергло дозорного на пол и преградило людям путь к отступлению. Прямоугольная голова чудища образовалась из самой середины дверец бюро, но теперь они уже не казались деревянными — они словно ожили, обросли плотью. Над квадратным носом-хоботом сверкали желтые глазищи, хлопали громадные уши, плечи чуть сгладились, но не утратили массивности. А когтистые ножки стали самыми настоящими лапами. Картер потянулся за пистолем, но чье-то гибкое щупальце метнулось к нему и легко выхватило оружие. Он в ужасе обернулся и увидел, как преображается диван, на миг подернувшись дымкой и обратившись в громадного змея, чье тело имело сотни лапок, извивающихся, точно черви, и десятки ног с когтями, острыми, словно орлиные, и блестящими, как закаленная сталь. Затем чудище обзавелось тупой мордой, толстенными зловещими зубами и жалом, пылающим в лучах света подобно пламени.
Змей взметнул щупальца и крепко-накрепко обвил ими обоих людей.
Французский буфет, обратившись в лохматого паука, пополз к ним, обнажив кривые клыки и сверкая множеством глаз. Торшер заскакал на двух округлых лапах, абажур превратился в рогатую корону, фарфоровая шкура отливала перламутром, глаза и скалящийся рот алели, будто кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113