Ульв сказал:
– Мало того, Фроди, что ты ловил рыбу на нашем участке, ты даже не встал, когда я приблизился к тебе.
– Да разве ж ты конунг? – усмехнулся Фроди.
– Это неважно. Будь я конунг – не стал бы с тобою речь заводить. Для разговора с такими, как ты, у конунга имеются холопы.
Фроди покраснел от гнева.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Напомнить тебе о нашем вчерашнем уговоре. Только и всего.
– Биться?
– Только и всего!
Фроди нашел в себе силу, чтобы немного вразумить этого самонадеянного Ульва.
– Ульв, – обратился он к нему, – я вчера не желал убийства. Я бы мог уложить тебя на месте и сообщить об этом твоей родне или вовсе не сообщать. Но сегодня не прощу ни единого оскорбительного слова.
Брат Ульва сказал:
– Молоть зерно в такое время – не мужское дело. А мы – послушать тебя – похоже, собрались кашу варить. Подобно женщинам. Лучше скажи, Фроди, какое выбираешь оружие.
Уговор состоялся такой: сначала биться мечами. Если ни один не одержит верх, тогда очередь наступит для секиры, а уж после этого для копья.
Братья – и те и другие – отъехали в разные стороны и говорили вполголоса. О чем был совет – того не слышали ни Тейт, ни Кари.
Тейт следил за всадниками холодным, злобным взглядом, а Кари, казалось, вот-вот закричит, чтобы остановить безумцев от кровопролития. Кари был уверен, что житель фиорда с жителем того же фиорда может всегда договориться, не прибегая к оружию.
Тейт, словно бы угадав намерение Кари, крепко сжал его руку и сверкнул глазами: дескать, не вмешивайся, не твое дело!
Кари становилось страшно…
Тейт еще раз взглянул на него сурово. Сдвинул сердито щетинистые брови. Сказал:
– Кари, знаешь ли ты, что такое жизнь?
Молодой человек растерянно молчал.
– А я знаю. Смотри и сделай себе зарубку на носу: это – жизнь!
И посоветовал внимательно следить за тем, как ведет себя каждый на поляне возле переправы через Форелевый ручей.
XII
Фроди сидел на лошади неуклюже, словно бы никогда и не ездил на ней. Это, наверно, потому, что на лодках и многовесельных кораблях чувствовал себя увереннее. Весло как бы продолжало его руку, оно было как живое – очень послушное его воле. Правда, и лошадь не была ему в новинку – с малолетства приучен к верховой езде. Обо всем этом, может, не стоило бы говорить, если бы Ульв не являл собою картину прямо противоположную: он точно составлял единое целое с лошадью, точно у них было одно сердце, одно кровообращение. И меч он держал в руках ладно, как хороший едок деревянную ложку. Глядя со стороны, казалось, что не стоило и затевать этот поединок, потому что исход предрешен: Фроди не совладать с Ульвом.
Вот противники уже соскочили со своих лошадей.
Фроди был бледен, но полон решимости. Ульв глядел исподлобья, как бы решая, рубить ли немедля или чуточку потешить братьев своей неистовой силой и постараться унизить Фроди перед тем, как тот испустит дух…
У Кари все сильнее стучало сердце, словно пробежал длинную дорогу до того самого места, откуда скрыто наблюдал за приготовлением противников к поединку…
– Послушайте, вы! – обратился один из братьев Фроди по имени Эгиль к братьям Ульва. – Что бы ни произошло – никто не вправе вмешиваться.
– Хорошо, – согласились братья Ульва.
Первым сдвинулся с места Ульв. Крикнув что-то, понесся на Фроди. Тот встретил удар хладнокровно – аж искры посыпались. Прийдись такой удар не по мечу, а по самому Фроди, он был бы рассечен надвое. Кари показалось, что молния сверкнула невдалеке. Он даже зажмурился. И украдкой взглянул на Тейта: тот не выказывал никаких особых чувств, будто перед ним не насмерть дрались, а ловили рыбу – форель хотя бы…
– Смотри и запоминай, – прошептал он. И у Кари мороз пробежал меж лопаток.
Между тем Фроди и Ульв снова сшиблись, снова скрестились их мечи, высекая огонь, подобный молнии. Ульв потеснил Фроди, и они оба очутились посредине потока. Фроди неожиданно занес меч и ударил. Удар был встречен мечом Ульва, но, отскочив, меч Фроди плашмя стукнул Ульва по голове. Однако Ульв удержался на ногах. Он предпринял особый маневр: пятясь, возвратился на поляну. Фроди пришлось тоже выбираться на траву – такую зеленую в этот майский день. Под стать траве были и яркое голубое небо, и солнце, испускающее несказанное тепло.
– Он может убить его, – в ужасе проговорил Кари.
– Кто? – спросил скальд.
– Этот… И тот…
– Кари, ты видишь? – И Тейт указал перстом на дерущихся, яростно размахивавших смертоносным оружием.
– Вижу.
– Так вот: это наша жизнь!
Тейт говорил не очень-то ясно, и было непонятно главное: хороша ли эта жизнь, такою ли она должна быть?
Вот дерущиеся сшиблись вплотную, руки их, казалось, переплелись, и оба меча, как один, вознеслись к небу. Так и застыли…
Потом, с силой оттолкнув друг друга, они снова разошлись.
Ульв крикнул:
– Уж больно ты неподатлив! Неужели тебе не надоело?
– Надоело! – заорал Фроди.
На этот раз они сходились боками, подобно двум ладьям. И Ульв, взмахнув мечом, поразил Фроди в плечо. Брызнула кровь, но рана, как видно, была не опасная: Фроди не обратил на нее никакого внимания.
Прошло немало времени, а перевеса не было ни на стороне Ульва, ни на стороне Фроди. Поединок был остановлен по общему уговору и по общему же согласию вскоре возобновился, но уже вместо мечей у каждого из противников в руках оказалась секира…
– Тоже жизнь? – спросил Кари мудрого скальда.
Тот согласно кивнул.
XIII
Фроди загнал Ульва на середину потока. Это не понравилось братьям Ульва. Один из них крикнул:
– Вперед, Ульв, вперед!
– Э, нет! – в великом гневе закричали братья Фроди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51