Она думала, что после Роджера никогда больше не будет никого лечить. Но, несмотря на это, снова сидела над медицинскими учебниками и специализированными журналами. Правда, теперь и учебники, и журналы касались животных, а не людей.
Мэдисон нахмурилась и затянулась.
— А что сказал о твоем триумфе муж?
— Он страдал, — пробормотала Элли, тяжело вздохнув. — Но говорил о своей радости. Не могу описать, насколько виноватой я себя чувствовала. Я убеждала его, что мои достижения — это и его победы. Я посвящала ему каждую книгу. В каждом интервью повторяла, что он — мое вдохновение. И, конечно, отдавала ему каждый заработанный пенни. Я заключала все контракты и принимала решения по поводу капиталовложений. Я учредила акционерное общество. Я все делала сама. Мартин только тратил деньги. Но мы притворялись и перед собой, и перед окружающими, что он — мой менеджер. Мне казалось, что если он поверит в то, что распоряжается деньгами, то поймет — успех не только мой, но и его…
— Мужчинам всегда мало, — заметила Мэдисон. — Сколько для них ни делай — одна неблагодарность. На суде многие, в том числе Дороти Оливер, подтвердили, что без моей лечебной помощи Роджер не смог бы снова ходить. А он заявил, что если бы не мое психологическое давление, он начал бы ходить гораздо раньше.
Элли кивнула.
— Чем большего успеха я добивалась, тем больше Мартин унижал меня. Он знал, как сделать мне больно. Он превратил мою жизнь в кошмар. Он твердил, что я помешала ему стать музыкантом, что если бы он не уехал из Нью-Йорка ради меня, то стал бы известным. Я напоминала ему, что бросила живопись и уехала из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, где он собирался стать музыкантом. Но он уверял, что я бросила живопись из-за собственных неудач, а в Лос-Анджелес мы переехали, поскольку мне хотелось жить там, где больше солнца.
Элли снова глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Я боролась, сколько могла. Потом мне стало все равно… Я устала от того, как он глупо растрачивал деньги. Мы купили большой дом со студией для звукозаписи. Мартин забил ее музыкальной аппаратурой, заставил весь дом аудиоколонками и черными ящиками с мигающими лампочками. И когда дом уже трещал по швам, объявил, что теперь нужен дом побольше, со студией в четыре раза больше нашей. Он все покупал, покупал и покупал и постоянно ныл, что я зарабатываю слишком мало и слишком медленно. Мне надоело все это терпеть, и я подала на развод.
Она помолчала.
— Судья встал на сторону моего мужа. Мартин пришел, потрясая моими книгами и вырезками с интервью как доказательствами того, что он принимал огромное участие в моей работе. И судья поверил каждому его слову, сказал, что это совместная собственность, то есть Мартин — равноправный владелец моих книг, поэтому имеет на них такие же права, как и я. Под этим подразумевалось, что он может добавить в них порносцены, может остановить их издание — все, что угодно. Чтобы сохранить права на свои произведения, мне пришлось отдать Мартину деньги, полученные от продажи книг — все, что я заработала. Мало того, я должна всю жизнь содержать его.
— Шутишь? — удивилась Мэдисон.
— Нет! Тут не до шуток. Мартин добился своего. Мне пришлось застраховать жизнь на огромную сумму, чтобы, если я умру или разорюсь, все досталось ему.
Лесли нарушила мрачную тишину.
— Может, забудем на время о наших несчастьях и пойдем посмотрим город? Купим друг другу подарки на день рождения! Кто что хочет получить на сорокалетие?
— Я хочу получить возможность начать все сначала, — ответила Мэдисон.
Элли задумалась.
— А я хочу мести или нет… только справедливости.
— Кажется, я видела и то, и другое в магазинчике на углу. Знаете, такой возле рыбного?
Мэдисон и Элли удивленно уставились на нее, потом поняли и рассмеялись.
— Ладно, — согласилась Элли, поднимаясь с дивана. — Я видела где-то в витрине лампу в форме крокодила. Ее стоит купить. Мой редактор собирает все крокодилообразное.
Теперь ей стало намного легче. Она поделилась своим горем, и чувство горечи, не оставлявшее ее с момента вынесения судебного решения, наконец, ослабело.
— Я пойду с вами, — заявила вдруг Лесли, — но с одним условием.
Мэдисон и Элли обернулись и увидели, что она стоит, подбоченясь.
— С каким? — спросили они в один голос.
— Что никто не потребует от меня, чтобы я вывернула наизнанку свою личную жизнь и вспомнила все ее детали!
Элли посмотрела на Мэдисон.
— Она всегда будет выигрывать?
— Угу, — промычала Мэдисон, и хитро взглянула на Лесли. — Так что ты сказала, когда твой муж забрал летний домик, который ты отремонтировала?
— Когда была беременна, — подхватила Элли. — Не забывайте об этом важном обстоятельстве!
Лесли сердито прищурилась.
— Следующий, кто заговорит сегодня обо мне, моет посуду!
— Все, все, все! Я теперь думаю только о крокодилах, — быстро сдалась Элли.
— Интересно, в этом городишке есть, чем заняться? — спросила Мэдисон. — Я тоже уже все рассказала, Элли, а эта дама не собирается ничего говорить о себе. И что мы будем делать оставшиеся два дня?
Лесли улыбнулась, взяла их за руки и повела к двери.
— Мы найдем трех капитанов и заведем умопомрачительные романы.
— Я с тобой, — мгновенно ответила Элли и с удивлением обнаружила, что смеется.
Впервые за три года она с легкостью подумала о любовных приключениях.
— И я с вами, — сказала Мэдисон, и все трое, весело смеясь, вышли из дома.

Часть 2
Глава 16
Они решили погулять по городу в одиночку, а потом пообедать вместе. Каждой хотелось купить подарки для своих подруг. Договорились встретиться в час в ресторане «Верфь» и разошлись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66