Нэлли молча убирала платье Терел. Она очень устала и мечтала поскорее лечь в постель.
— Он божественный, не так ли? — сказала Терел.
— Кто?
— Мистер Монтгомери, конечно. О, Нэлли, неужели ты не видишь, что происходит вокруг?
— Да, он был очень мил.
— Мил?! Это не то слово! Более чем мил. Никогда в жизни не видела более красивого джентльмена, за исключением, может быть, доктора Вестфилда. Но он уже не в счет. Папа думает, что он из зажиточной семьи.
— Я думаю, что мистер Вестфилд — довольно приличный человек, — устало ответила Нэлли.
— Не доктор Вестфилд! Нэлли, почему ты не слушаешь, что тебе говорят? Папа говорит, что мистер Монтгомери имеет деньги. Не могу понять, почему он согласился работать с отцом, если у него есть капитал, разве только…
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, хорошо… Я сама терпеть не могу говорить об этом, но ты видела, как он смотрел на меня во время обеда?
Нэлли наклонила голову, чтобы сестра не могла видеть ее счастливое лицо.
— Но, Терел, ты, должно быть, привыкла к восхищенным взглядам.
— Да, — тихо ответила Терел, глядя на себя в зеркало. Мистер Монтгомери действительно смотрел на нее, но не так, как ей хотелось бы. Она подумала с досадой:
«Я все равно завоюю его!»
— Интересно, какое у него имя? — пробормотала она.
— Джейс, — сказала Нэлли, не подумав.
Терел взглянула на сестру в зеркало. Нэлли стояла так, что над маленькой ширмой около умывальника было видно только ее лицо. В мерцающем свете свечи оно было прекрасно: безупречно чистая кожа, длинные ресницы и полные губы. Глядя на свое отражение в зеркале, Терел подумала, что она и вполовину не так хороша, как сестра. По сравнению с Нэлли ее лицо было слишком удлиненным, нос слишком коротким, а кожа далеко не такая гладкая. Терел выдвинула ящик своего туалетного столика, вынула маленький пакетик карамели и протянула его Нэлли.
— Очень жаль, что отец был так разъярен за обедом. Конечно, не нужно было говорить мистеру Монтгомери о том, что ты съела весь десерт. Надо было видеть выражение лица нашего гостя. Извини, Нэлли! Я не хотела обидеть тебя! Думала, что ты оценишь весь юмор ситуации. Это же смешно, что девушка может съесть целый пудинг.
— А мне не совсем смешно, — холодно сказала Нэлли.
— Хорошо, я не буду смеяться, если ты не хочешь. Но право, Нэлли, если бы ты научилась хоть иногда смеяться, тебе было бы легче жить. Ты еще сердишься?
— Нет, совсем нет.
— Да, ты сердишься, я вижу. Ты сердишься на меня из-за того, что сказал папа. В этом нет ничего хорошего. Я никогда не говорила гостю, что моя сестра может съесть целый пудинг.
Нэлли почувствовала голод.
— У меня есть кое-что для тебя. — Терел протянула сестре пакетик карамели. Нэлли не хотела конфет, но теперь, при мысли о том, что этот красивый мистер Монтгомери узнал правду о ней, муки голода одолевали ее.
— Спасибо, — пробормотала она, взяла конфеты и, прежде чем дошла до своей комнаты, съела половину карамели.
Кухня
Сгустившийся туман накрыл сцену, и Полин вернулась к Берни.
— Это и есть мое задание? — задумчиво спросила Берни. — Думаю, что смогу его выполнить. Что за тип этот Монтгомери? Есть ли у него деньги? Прекрасно.
— Ваше задание — Нэлли.
— Он мог бы купить ей особняк или, еще лучше, построить для нее. Он мог бы… Что вы сказали?
— Ваша задание — помочь Нэлли. Берни недоуменно замолчала, затем продолжила:
— В какой помощи она нуждается? У нее есть все. Семья, которая любит ее…
— Вопрос в том, любит ли ее семья?
— Должна любить. Отец и Терел терпеливо сносят ее выходки. Вы видели, как она ела этот пудинг. Отвратительное зрелище! Я бы не смогла жить с человеком, похожим на нее.
— Даже если этот человек готовит обед для вас, убирает ваш дом и собирает с пола вашу одежду?
— Понятно. Вы хотите, чтобы я посочувствовала этой толстухе? Никто силой не заставлял ее есть этот десерт. Целыми днями она жует конфеты. — От волнения Берни вскочила с банкетки. — Вам просто нравятся живущие на земле люди с кровоточащими сердцами, вечно болтающие о проблемах питания и своей беспомощности. Вы полагаете, я всю жизнь оставалась стройной, потому что от природы такая? Нет. Я стройная, потому что голодала, была на диете. Каждый день я питалась по схеме и, если прибавляла в весе хоть бы двести граммов, весь день голодала. Вот как человек борется с полнотой! Дисциплина!
— Не думаю, что Нэлли такая же сильная, как вы. Некоторые, подобно вам, могут всю жизнь быть на диете, а другие, как Нэлли, нуждаются в помощи.
— Но ей помогают. У нее семья, которая мирится с ее недостатками. И вот, пожалуйста, перед вами толстая старая дева и отец, поддерживающий ее:
— Несомненно, он намерен разбогатеть.
Берни пристально посмотрела на Полин.
— Вы думаете, что знаете эту толстуху. Но это не так. Я-то знаю, какие эти толстяки на самом деле. Нэлли кажется образцовой дочерью, заботящейся об отце и сестре. Она неохотно соглашается пойти на прогулку с великолепным джентльменом. Она может выглядеть совершенным ангелом, но под слоем жира бьется сердце, полное ненависти. Я знаю это.
— Вы так хорошо знаете Нэлли? — удивилась Полин.
— Я знаю женщин, подобных ей. Моя сестра-толстуха ненавидела меня.:; Она сгорала от ненависти, когда мальчики приглашали меня на прогулку, когда все смотрели на меня, а не на нее. Более того, скажу я вам, если вы сможете разглядеть сущность Нэлли, то увидите не маленькую кроткую и земную маму, а демона.
— В это трудно поверить.
— Я знаю, что говорю. Каждая толстая девушка, которая когда-либо видела меня, мечтала выглядеть как я. И все они ненавидели меня, так как ревновали, как Нэлли ревнует эту милую Терел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60