Тревельян не обращал на эту роскошь ни малейшего внимания, а Клер в изумлении застыла у двери. Пол устилали дорогие ковры ручной работы, в углу, за шелковым занавесом, виднелись горы подушек.Тревельян отодвинул легкую ткань и пошел в глубь комнаты, Клер последовала за ним. Внезапно он так резко остановился, что Клер едва не наткнулась на него.Прямо перед ними, на шелковой подушке, перед неким подобием алтаря, стояла на коленях женщина, показавшаяся Клер самым изысканным созданием на свете. Руки ее были сложены на груди, голова склонена в молитве — Клер видела только ее профиль; мелкие черты лица были совершенны. Длинные, очень черные ресницы покоились на щеках нежно-медового оттенка. Маленький скульптурный нос, изящный рот.Клер медленно вышла из-за спины Тревельяна и уставилась на женщину. Ростом она была еще ниже Клер. Шелковый халат не скрывал ее прелестной фигуры. Женщина стояла так неподвижно, что Клер спросила себя, жива ли она.На улице раздался сильный грохот, потом чьи-то громкие крики. Шум заставил Клер опомниться от удивления.— Нам надо уходить, — шепнула она Тревельяну, который молча и пристально глядел на женщину. Он не двинулся с места, и Клер шагнула вперед. Тревельян жестом остановил ее.— Она молится, — тихо объяснил он.Клер подождала несколько минут. Если их найдут в дом Джэка Пауэлла, то просто-напросто арестуют. А может быть Пауэлл сам пристрелит их.Наконец женщина подняла голову, повернулась и посмотрела на Тревельяна. Увидев ее лицо, Клер была потрясена его красотой. Идеальный овал, миндалевидные глаза, удивительно красивый рот… Она моментально возненавидела Жемчужину. А в следующую секунду ненависть ее разгорелась еще сильнее: сладкозвучным голосом красавица произнесла: «Фрэнк» и кинулась в объятия Тревельяна.Он поднял ее на руки, маленькие ступни, обутые в шелковые туфельки, украшенные драгоценностями, не касались пола. Она целовала его в подбородок, шею, щеки, шепча какие-то слова на мягком, певучем языке, звучавшем, как признание в любви»— Нам надо уходить, — резко сказала Клер, не заметившая, что Тревельян отворачивался, стараясь избежать поцелуев. Она не поняла, что его гораздо больше интересует собственная реакция. Увидев, что они не обращают на нее никакого внимания, Клер решила толкнуть Тревельяна в бок. Одновременно она ударила его ногой по лодыжке.— Зачем вы это сделали? — прошипел он, в то время как Нисса продолжала ласкать его шею.— Нам пора, — произнесла Клер сквозь зубы.Тревельян что-то сказал женщине на певучем пешанском языке, она кивнула, продолжая прижиматься к нему губами.— Тревельян! — Клер едва удавалось сдерживаться. Улыбаясь в ответ, как будто она чем-то порадовала его, он отстранил от себя Ниссу. Только теперь она заметила Клер, отступила на шаг и удивленно уставилась на незнакомую белую женщину. Она внимательно изучила ее лицо, перевела взгляд на ноги, потом медленно подняла глаза. Клер стояла неподвижно закипая от гнева.Нисса обошла вокруг американки, остановилась у нее за спиной и сказала что-то Тревельяну. Он ответил ей очень коротко.— Что она говорит? — спросила Клер.— Что ваш зад напоминает верблюжий горб. Я объяснил, что у вас на спине проволока, но вы носите ее вовсе не для того, чтобы походить на верблюда.Клер пристально смотрела на него.Нисса, очевидно, закончив изучать Клер, вернулась к Тревельяну и заговорила с ним.— Что она лепечет сейчас?— Попытаюсь перевести. Она говорит, что бедра ваши широки, как бока коровы, кожа напоминает брюхо лягушки или ящерицы — не все нюансы пешанского языка мне понятны, а ваша грудь напоминает гору. Она, правда, сомневается: не обман ли это — как сзади. Глаза ваши слишком круглые и доверчивые…— Скажите ей, что грудь у меня такая от природы, а вот она — плоская, как мальчик.— О-о-о! — Тревельян явно заинтересовался. — И совсем ничего не подложено?Клер не стала отвечать.— Не могли бы мы сейчас же уйти отсюда и взять… взять ее с собой?— А что мы будем с ней делать? — спросил Тревельян, явно довольный ситуацией. — Выкинем из экипажа на повороте.Клер улыбнулась.— Я подумала, не привязать ли ее к колесу. Такая плоска и бесформенная, она вряд ли помешает движению!Тревельян рассмеялся, а Нисса что-то быстро и гневно проговорила.— Она хочет, чтобы вы уложили ее вещи. Пауэлл не разрешил ей взять своих прислужниц, так что у вас есть шанс стать одной из них.— Правда? Переведите ей, что это предложение слишком великодушно, чтобы я могла его принять: я — простая смертная и недостойна касаться вещей Жемчужины Луны!Тревельян засмеялся и что-то тихо сказал Ниссе, она ответила, и Клер заметила, что он явно недоволен. Они продолжали спорить, пока Нисса наконец не топнула в ярости ногой.— Что происходит?Тревельян, продолжая спорить с Ниссой, не сразу ответил Клер.— Она требует свою чашу, — объяснил он неохотно. — А я, черт побери, не хочу доставать ее — это слишком рискованно.— Что за чаша?Он начал объяснять. Нисса положила руку ему на плечо и моляще взглянула в лицо. Клер расстроилась, заметив, что Тревельян смягчился. Никогда прежде она не видела такого выражения на его лице. Он посмотрел на Клер.— Это золотая чаша, украшенная драгоценными камнями. Она привезла ее с собой из Пеша и говорит, что без нее не тронется с места.— Где эта проклятая чаша? Тревельян пожал плечами.Где-то на первом этаже, в шкафу.Клер захотелось крикнуть: «Ну хватит! Если женщина, взывающая себя Жемчужиной Луны, не уйдет без своей чаши, а Тревельян не хочет доставать ее, значит, они уйдут и оставят все так, как есть». Плохо. Она ведь уже воображала долгий путь домой вместе с этой странной женщиной, забыв об оскорблениях и обидах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104