Охраннику это наконец надоедает. Он кладет ладонь на пояс и выпячивает грудь в кевларовой кирасе.
– Два шага назад, – приказывает он. – За желтую черту. И если у вас нет пропуска, то…
– Мир. – Монах поднимает руку с молитвенником. –Я бы прочитал тебе, сын мой, соответствующую выдержку из жития святых. – Он щелкает магнитными застежками стального оклада, и молитвенник раскрывается.
– Не надо мне… – Охранник изумленно замолкает.
Вместо пластиковых листов внутри пустотелой обложки-коробки он видит «стигмат». Переделанное из строительного гаусс-гвоздомета оружие уличных психов. Его заточенные девятидюймовые гвозди раздирают плоть и пробивают кости вместе с любым среднего класса бронежилетом на дистанции до тридцати метров. При выстреле в упор пронзит кирасу насквозь.
– Но времени на проповеди у меня нет, – заканчивает фразу монах, вынимая пушку из коробки и приставляя ее ко лбу охранника, – Потому, сын мой, если ты еще не торопишься на небеса, как невинный мученик, то открой эту дверь и уступи нам дорогу. Иначе я считаю до трех и вышибаю тебе мозги к божьей матери. Аминь.
Климентов профессионал, а не дешевая штафирка, нацепившая дареные шевроны и не знающая, с какой стороны у «шталь-фауста» ствол. Он побывал в немалом количестве разных по тяжести переплетов, «ловил» пулю и нож. Последний раз пришлось заменить насаженную на шило почку. Руководство ценило его за редкие качества бойцовой ищейки. В их числе не последним стояло проверенное животное чутье.
И в этот раз оно его тоже не подвело. Но все же к тому, что случилось, он не был готов. Да и кто был?
– Черт! –сказал Климентов. – Вот черт! Перемахнувший через кровать Тиссен закрылся от медбрата подушкой. Глупый жест, если забыть про инъектор. Желтые пятна успокоительной сыворотки расплываются по наволочке. Прострелить пенопластовый наполнитель инъектор оказался не в силах.
– Твою мать! – воскликнул майор, пациент ловко выбил шокер из руки медбрата. Мгновение спустя шокер, установленный на максимальное напряжение, прижимается к основанию черепа трансвестита. Мягкий хруст сломавшейся в судорожном пароксизме шеи не слышен, но Климентов его хорошо знает. Так же как и то, что обычный клерк «Глобалкома» не имеет представления, как убить человека больничным шокером. А если и имеет, то откуда такая уверенность в претворении теории, так сказать, в жизнь?
Выводы? Выводы Климентов собирается делать потом. Сейчас у него и у доктора Лазарева нет времени. Подбежав к двери, он раскалывает локтем защитное стекло и бьет по кнопке аварийного запора. Вовремя. Из коробки основного замка поднимается дым. Сообразительный Тиссен вставилв нее с другой стороны активированный шокер. Если бы не майор, он бы уже выбрался из палаты наружу.
Ну а что он собирается делать теперь?
– Доктор, бегом в кабинет! – кричит Климентов. – Вызывайте помощь! Быстрей!
Пристегнутый к воротнику коммуникатор верещит. Климентов выслушивает сообщение, мрачнея и тиская кобуру,
– Все ясно, – говорит он. – Если нужно мое мнение, то я против перегруппировки сил. Удвойте посты в красных секторах и направьте два подразделения на пятый этаж. Да я знаю, что ты мне не подчиняешься, идиот! – кричит он, срывая коммуникатор и зажимая его в побелевшем кулаке у рта, – Ты подумай башкой…
Оборвав тираду, он смотрит на маленький онемевший шарик. И бросив его на пол, давит каблуком, как орех. Дебил начальник смены отключил его от сети.
– Ладно. – Климентов выдергивает из кобуры портативный разгонник «Отоко». Маленький и смертоносный, как это принято у японцев. – Посмотрим, что там у вас.
Огромное тело медбрата, неведомо как брошенное Юргеном, своими ста сорока килограммами пробивает бронированный пластик окна. И, сбив майора с ног, распластывает по полу. Поэтому, чудом не лишившись сознания, он участвует в дальнейшем, только как зритель,
Это спасает ему жизнь.
Тиссен выскакивает из разбитого окна. Слева от него коридор, справа лифтовая площадка. Перед ним, придавленный тушей медбрата, майор Климентов, тщетно пытающийся высвободить руку с пистолетом.
Встретившись взглядом с пациентом, майор внутренне вздрагивает. В паре жирных от смазки дульных каналов больше выразительности, чем в глазах Юргена. И больше надежды на милосердие. Впервые за восемь лет работы Евгений Климентов отчетливо понимает, что сейчас умрет.
Его несостоявшийся убийца всем телом поворачивается в сторону коридора. Майор видит то же, что и он, – семерых человек в черных плащах ритуального вида. В руках у них совсем не ритуальные гвоздометы. Юрген смотрит на них, как бы сомневаясь…
– Беги!
…и, развернувшись, бежит в сторону лифтов. Наверное, эти семеро – те самые «они», о которых он кричал. Значит, не бред.
Первый из семерых бросает вполголоса «лежи», проходя мимо Климентова. И майор лежит. Если человек со «стигматом» скажет ему «пой», майор запоет. Непослушание перед лицом явно превосходящей силы он считает безрассудством.
Но вокальные данные Климентова интересуют человека в черном гораздо меньше, чем Юрген Тиссен, попавший в ловушку с тремя закрытыми лифтовыми дверьми. Бежать ему дальше некуда. Прятаться негде. И времени ждать лифта у него нет.
Первый из шестигранных стальных гвоздей длиной ровно девять дюймов уже покинул ствол «стигмата».
С расстояния меньше десяти метров очень трудно промахнуться по мишени размером с человека. Особенно если в твоих руках привычное оружие и такая мишень для тебя не в новинку.
Человек в черном промахивается не полностью. Заточенный стальной стержень по касательной задевает плечо Тиссена, унося с собой кусочек голубой больничной рубахи и лохмотья тканей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220