Впрочем, это легко понять: какой же автор сериала, или просто книги или фильма допустит девятилетнюю паузу в событиях, и какой же читатель или зритель это выдержит! Что же с того, что царствование бедолаги Шаддама подсократили чуть не на восемь лет, зато стало намного интересней – семнадцатилетний юнец (напомню, что возраст Пола тоже изрядно убавлен) одним махом взлетает на трон, а двухлетняя девочка, не моргнув глазом, убивает дедушку-злодея.
Нет, друзья мои, долгих девять лет провел будущий император Муад’Диб среди скал и песков Дюны. Как он жил эти годы? Свидетельств сохранилось крайне мало, ведь он сам, придя к власти, старательно уничтожил большинство документов, относящихся к дореволюционному периоду. Все же некоторое представление составить себе можно. Пол учит язык, работает у Стилгара инструктором по рукопашному бою – что бы ни говорили про Атридеса, спортивных достоинств у него никто не отнимет; он участвует во фрименских вылазках – благо, никаких заметных конфликтов в это время не происходит; он с великим трудом овладевает искусством езды на песчаном черве, и в конце концов натурализуется среди фрименов, женившись на Чани Кайнз – дочери погибшего Льета Кайнза и внучке печально знаменитого Пардота.
Примерно к девяносто шестому году относится одна из немногих видеозаписей Пола того периода – любительская, но хорошего качества; ценность ее в том, что она сделана до того, как за будущего императора взялись стилисты и имиджмейкеры – неофициальные съемки Атридеса-младшего, как и старшего, большая редкость. Муад’Диб заснят во время разгрузки какого-то контейнера, у входа в пещеру; на герцоге камуфлированный стилсьют, похожий на военный комбинезон со множеством складок, Пол закрывается от яркого солнца и смеется. Первое, что приходит в голову – человек на экране безусловно молод, но ему никак не меньше тридцати, так что все россказни про семнадцатилетнего Лисан аль-Гаиба – полнейший вздор. Второе – Пол Муад’Диб был не просто красив, но еще и чрезвычайно фотогеничен, привлекательность не изменяла ему ни в каких ракурсах. Впрочем, красота, как известно, суть неизреченна, а что мы видим из того, что изречение? Роскошная грива спутанных смоляных волос. Явно выраженные надбровные дуги и широкие густые брови. Классического разреза по-фрименски серо-голубые глаза. Подбородок, который можно было бы назвать массивным, не будь он таким длинным, по форме удивительно напоминающим молоток. Но самая любопытная оказия произошла с носом: нос, как и положено Атридесу, хищно-прямой, с едва-едва уловимой фамильной горбинкой, зато кончик его совершенно по-харконненски стесан! То же и рот: складки у резко очерченных губ сразу наводят на мысль о львиной пасти барона Владимира.
Увы, эта крупная, хорошей скульптурной лепки голова сидела на вытянутой хрупкой шее, казавшейся странно коленчатой из-за острого кадыка, и узких покатых плечах. Эти особенности фигуры императора впоследствии доставляли дизайнерам немало мучений – шею и плечи Муад’Диба маскировали стоячими воротниками, подкладками и вообще широкой свободной одеждой из плотных тканей. Недостаток роста компенсировали каблуками, а машины, мебель и даже ближайших охранников подбирали выверенных сниженных габаритов.
Но дело не только в анатомии. Во всей фигуре Пола, в его позах и движениях постоянно сквозит наигранная, показная самоуверенность, почти ярмарочное бахвальство, придающее ему неестественность провинциального трагика. Какое-то неведомое препятствие помешало объединенной философии стилей «когти дракона» и «журавль и змея» принести Муад’Дибу душевное и физическое спокойствие. Немудрено, что величественная походка и манеры императора стоили хореографам и постановщикам громадных усилий и потраченных нервов, и все же оттенок дешевой театральности преследовал Муад’Диба до конца дней.
К середине девяностых годов обыкновенно относят возникновение двух легенд о жизни Пола Муад’Диба. Первая – это история гибели старшего сына Пола, Лето Атридеса-младшего. Вообще, дети Муад’Диба, их загадочное появление на свет и еще более непостижимая смерть с непременным последующим воскрешением – это целый эпос, но Лето-младший даже в их ряду стоит особняком, как уж и вовсе апокрифическая фигура. О рождении его толком ничего не известно, кончина, не менее таинственная, приключилась в сказочном девяносто третьем году, во время резни, якобы устроенной императорскими головорезами-сардукарами – побоища, сочиненного авторами официальной версии, и подразумевающего резню двести первого года. Проблема в том, что ни в девяносто третьем, ни в двести первом сардукары никаких зверств на Дюне не чинили, и смерть мифического дитяти от рук мифических извергов рождает вопросы и сомнения. За туманной занавесью легенды мы находим два реальных факта: во-первых, после гибели безвинного младенца память о нем странным образом начисто вылетает у всех из головы – в последующие двадцать с лишним лет ни один человек, включая мать и отца, не то что не проронил ни слезинки, но даже ни разу не упомянул о юном страдальце, как если бы его и не было; во-вторых, в многотомной истории болезни Чани Кайнз руками многих авторитетных медиков (и к этому нам еще предстоит вернуться) в разные годы подробно расписано, как и почему она не может иметь детей. Клонирование у фрименов было запрещено, об усыновлении какого-то ребенка тоже никаких данных нет, так что, скорее всего, Лето-второй был плодом не супружеской любви, а литературного творчества.
Вторая легенда куда красочней и романтичней, нежели вклеенный для выжимания слезы эпизод с несостоявшимся наследником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82