– Вы вроде всего на пару минут опоздали. Но предполагалось, что мы пробудем под ускорением четыре часа или меньше, а сейчас уже 10.50.
– Угм, – он опять тряхнул головой. Я отпустил руку Бергмана, чтобы дать дорогу Стиллеру и Дэми, выходившим из камеры.
– Все опоздали, выходит, – сказал Бергман. – Все, значит, в порядке.
– В порядке… Постой, постой, эй, Стиллер! Ты не видел…
Из камеры донесся крик:
– Медика! Медика!
Кто-то проходил в дверях, но это была не Мэригей. Я оттолкнул ее в сторону и нырнул в дверной проем, приземлился едва на кого-то и пробрался к Струве, заместителю Мэригей. Струве очень громко говорил в свое кольцо:
– …и переливание крови тоже. Это Мэригей все еще лежала в расстегнутой оболочке, она вся была…
– …нам сообщил Дальтон…
Каждый квадратный дюйм тела Мэригей был покрыт кровавой пленкой, повсюду с одинаковой яркой полосой.
– …когда она не вышла из «кокона».
Она начиналась у нее под подбородком злой алой лентой, и до самой грудины это была только красная пленка.
– …я сам расстегнул оболочку…
Дальше живот рассекала длинная рана, все более углублявшаяся, пока в самом низу наружу не выглядывала белесая мембрана кишечника.
– …да, она без сознания…
…понял, левое бедро. Манделла…..
Но Мэригей еще дышала, сердце сбивалось с ритма, глаза закатились, кровяные пузырьки появлялись и лопались в углу рта всякий раз, когда она едва заметно выдыхала.
– …татуировка на левом бедре. Манделла! Ты слышишь? Посмотри, на левом бедре, какая у нее кровь?!
– Группа «с», резус отрицательный. – Бог мой, я сто тысяч раз видел эту татуировку!
Струве начал передавать сведения, а я вспомнил о висевшем у меня на поясе пакете первой помощи и начал лихорадочно перебирать его содержимое.
«Остановить кровь… наложить повязку… ввести противошоковый препарат». Так в учебнике говорилось. Что-то я забыл, что-то там еще… «Обеспечить доступ воздуха», она дышит, что бы они ни имели в виду. Остановить кровь… Как ее остановить, если рана метр в длину, а у меня одна стерильная повязка?! Противошоковый препарат… Это я сейчас. Я выловил в пакете зеленую ампулу, приложил к руке Мэригей и нажал кнопку. Потом я положил повязку стерильной стороной на выпиравшие из раны внутренности, эластичный ремешок обвел за спиной, поставил нейтральное давление и дал ему затянуться.
– Что еще можно сделать? – спросил меня Струве.
– Не знаю. – Я отступил на шаг, чувствуя полную беспомощность. – Может, ты что-нибудь посоветуешь?
– Я такой же доктор, как и ты. – Взглянув в сторону двери, он сжал кулак, напрягая мускулы. – Черт, скоро они? У тебя в пакете есть морфплекс?
– Есть, но меня предупреждали: не вводить его внутрь…
– Уильям?
Мэригей открыла глаза и попыталась приподнять голову. Я поддержал ее.
– Все будет в порядке, Мэригей. Сейчас придет врач.
– Что… в порядке? Я хочу пить. Воды.
– Нельзя, тебе сейчас нельзя воды. Потерпи немного. – Ее наверняка будут оперировать.
– Откуда кровь? – сказала она тоненьким голосом. Голова упала обратно. – Какая я нехорошая.
– Это оболочка виновата, – быстро сказал я. – Помнишь, еще раньше появились складки? Она покачала головой.
– Костюм?
Она вдруг побледнела, видно, ее тошнило.
– Воды… пожалуйста.
– Принесите полотенце или губку, смоченную водой. – Уверенный голос позади меня. Я обернулся и увидел дока Уильсона и еще двоих с носилками.
– Сначала пол-литра в бедренную, – сказал он, ни к кому определенно не обращаясь, после того как осторожно приподнял повязку и посмотрел на рану. – Отпустите пару метров отводной трубки, потом обрежьте. Проверьте, нет ли там крови.
Один из медиков ввел десятисантиметровую иглу в бедро Мэригей и начал переливать кровь из пластикового мешка.
– Не смогли мы сразу к вам, – устало сказал док. – Работы по горло. Что ты говорил насчет оболочки?
– У нее уже два раза перед этим были синяки. Костюм плохо прилегал, получились складки.
Док рассеяно кивнул, измеряя давление у Мэригей.
– Вы ей вводили… – Кто-то сунул ему в руки мокрое бумажное полотенце. – Ага, хорошо. Вы ей что-нибудь вводили?
– Одну ампулу «антишока».
Он сложил полотенце несколько раз и положил его в раскрытую ладонь Мэригей.
– Как ее зовут? Я сказал ему.
– Мэригей, воды мы тебе сейчас не можем дать, но смочи губы полотенцем. Сейчас я посвечу тебе в глаза. – Пока он смотрел в зрачки Мэригей сквозь металлическую трубку, один из помощников измерил температуру с помощью электронного термометра. – Внутреннее кровотечение?
– Есть, но не очень.
Док слегка прижал рукой повязку на животе Мэригей.
– Ты не могла бы чуть-чуть повернуться на правый бок?
– Да, – медленно сказала Мэригей, упираясь локтем для опоры. – Нет, – сказала она через секунду и заплакала.
– Ну, ну, – быстро сказал док и слегка помог ей повернуться, только чтобы можно было видеть спину. – Только одна рана, – пробормотал он. – До черта крови.
Он дважды нажал на кольцо связи и потряс им возле уха.
– Есть кто-нибудь свободный?
– Хариссон оставался, может, и его уже вызвали.
В камеру вошла какая-то женщина, бледная, с растрепанными волосами, в запачканной кровью куртке. Это была Эстелла Гармония, но я ее сразу не узнал.
Док Уильсон поднял глаза.
– Новые пациенты, доктор Гармония?
– Нет, – устало ответила она. – У аварийщика была двойная ампутация. Прожил всего несколько минут. Мы его подключили к машине, на случай если понадобятся трансплантанты.
– А остальные?
– Взрывная дегерметизация. – Гармония шумно вздохнула. – Вам помочь?
– Да, погоди только минуту. – Док еще раз пытался вызвать медотсек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73