ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В его следственном деле значилась 117-я статья, которая полностью хоронила какой бы то ни было лагерный авторитет. Зек сидел за развратные действия в отношении несовершеннолетней. «Снял на рынке телку, – с горечью вспоминал Бабанский. – За десять баксов уболтал ее „сыграть на саксофоне“. Пошли в подвал. Там я и разгрузился. Когда же пришло время платить, меня жаба начала душить – спасу нет. Иди, говорю, коза драная, отсюда, пока еще трамваи ходят. Сказал и вышел из подвала. А соска эта прямиком в милицию пошла, заявление на меня накатала. Дескать, я, угрожая ножом, трахнул ее в извращенной форме. А девке едва пятнадцать стукнуло». Бабанский выходил на финишную прямую к «петушиному углу». В любой момент урки могли переселить его к параше. Та же участь грозила и Гамову – истребителю рецидивистов.
Друзья по несчастью решили бежать после Нового года. Но побег из «Крестов» они бы вдвоем не потянули. После долгих колебаний и ночных совещаний в план тайной акции решили посвятить пахана камеры – Васю Кутаса, трижды судимого за разбой. На мозгах Кутаса матушка-природа явно сэкономила, что однако не мешало пахану хозяйничать в камере. Многим запомнилось его прибытие в камеру № 945. Порог переступил двухметровый амбал с шрамом через все лицо. Кутас прошелся вдоль кроватей, покопался в носу и вежливо разбудил зека, дремавшего на верхнем ярусе у окна:
– Полежи, братуха, в другом месте…
Отстаивать кулаками свое «паханство» Кутасу не пришлось. В камере зек быстро отыскал четверых корешей, и «кентовка», оккупировав дальний угол, начала чифирить. Вскоре выяснилось, за что на этот раз Вася угодил на тюремные нары. Вместе с напарником он вломился в пункт обмена валюты и, размахивая пистолетом, посоветовал кассиру уложить все деньги в дипломат. Когда налетчики с деньгами уже садились в авто, рядом завизжали тормоза, и чей-то голос приказал им положить руки на крышу автомобиля. Кутас выстрелил, практически не целясь. Пуля вошла милиционеру в плечо. В ту же секунду бандитов сбили с ног и минут пять щупали ногами ребра и печень. Адвокат Кутаса обещал приложить все усилия, чтобы налетчику дали хотя бы десять лет…
Волнуясь и подергиваясь, Бабанский шепотом рассказал пахану о взрывчатке. Кутас накрутил на пудовый кулак майку Бабанского, притянул к себе и так же шепотом произнес:
– Ты кто, сучара, провокатор?
– Да в натуре, бомба, – продолжал шипеть сапер, барахтаясь в руках пахана. – У меня в матраце. Уйдем вместе, а?
– Кто еще в доле?
– Вон тот гаврик.
– Шилом бритый?
– Да. Это его взрывчатка.
Кутас расслабился, отпустил майку и, глядя на стену, тихо приказал:
– Марш на место. Завтра обкашляем. Кому-нибудь вякнешь – убью.
На прогулке Вася начал совещаться с корешами. Все четверо были готовы бежать из тюрьмы. План побега разрабатывался больше месяца. Прежде всего решили «выломить из хаты» стукача. В тайном доносительстве уже давно подозревался некто Шпак, угодивший под стражу за торговлю наркотиками. Несмотря на это, братва не чинила над стукачом расправу: себе же дороже. Оперчасть могла затеять ответный террор, по десять раз надень перетряхивая камеру на предмет чая, карт, ножей и тому подобного. Нетрудно было представить глаза контролеров, выпоровших из матраца тротиловую «колбасу». В одну из ночей Шпаку подбросили в тумбочку чужой сахар. Услышав о пропаже, благородный «бугор» предложил всем, кто имеет совесть, добровольно открыть тумбочки. Совесть оказалась у всех. Зек, у которого уперли пять кусков рафинада, радостно узнают свой паек. Кутас сразу же свистнул:
– Крыса на борту! Ну, гнида, готовься гарнир с параши хавать.
Перепуганный насмерть Шпак сорвался с нар и стал колотить в дверь и орать благим матом. Он едва не упал на грудь контролеру и заголосил:
– Забери меня отсюда. Мне сахар подкинули, а теперь убивают. Я дам показания по своему делу, только заберите.
Прапорщик потащил зека коридором. Больше Шпак в камере № 945 не появлялся. Великолепная семерка начала готовиться к побегу. Кутас вновь собрал всех и приказал держать язык за зубами. «Каждый занимается своим делом, – предупредил он. – Вместе больше не собираемся». Средь бела дня пахан выломал прут из оконной решетки. Пока курочилось окно, трое зеков маячили у дверного глазка, закрывая Кутаса от любопытного ока. Из прута смастерили металлический крюк, которому уготовили роль «кошки». От простыней были оторваны полосы шириной 2 0–2 5 сантиметров и из них связана восьмиметровая веревка. Затем расплели чьито шерстяные носки и смастерили веревку для связывания «вертухая».
Побег должен был стартовать в тюремном дворике. При выходе на прогулку беглецы атакуют дежурного контролера, связывают, отбирают ключи, открывают люк на вышку и выходят на крышу прогулочного двора. По крыше они пробираются к тому месту, где к тюремной стене вплотную примыкает жилой дом. Оставалось лишь спуститься по веревочной лестнице на крышу этого дома, затем достичь земли. План считался классическим и был лишен той разрушительной изюминки, которую предлагал вначале Бабанский. Взрывать тюремные ворота уже никто не собирался. Но у минера-подрывника все же кипела работа. Бабанский завернул растолченный тротил в фольгу из-под шоколада и приготовил запал из шариковой ручки, набитый спичечными головками. Эти детали были помещены в «корпус» – муляж ручной гранаты «Ф-1», который вылепили из черного хлеба. Две самодельные бомбы предназначались для показательного эффекта. Если бы случилась осечка, беглецы планировали захватить заложников, затеять переговоры и диктовать ментам свои условия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
Друзья по несчастью решили бежать после Нового года. Но побег из «Крестов» они бы вдвоем не потянули. После долгих колебаний и ночных совещаний в план тайной акции решили посвятить пахана камеры – Васю Кутаса, трижды судимого за разбой. На мозгах Кутаса матушка-природа явно сэкономила, что однако не мешало пахану хозяйничать в камере. Многим запомнилось его прибытие в камеру № 945. Порог переступил двухметровый амбал с шрамом через все лицо. Кутас прошелся вдоль кроватей, покопался в носу и вежливо разбудил зека, дремавшего на верхнем ярусе у окна:
– Полежи, братуха, в другом месте…
Отстаивать кулаками свое «паханство» Кутасу не пришлось. В камере зек быстро отыскал четверых корешей, и «кентовка», оккупировав дальний угол, начала чифирить. Вскоре выяснилось, за что на этот раз Вася угодил на тюремные нары. Вместе с напарником он вломился в пункт обмена валюты и, размахивая пистолетом, посоветовал кассиру уложить все деньги в дипломат. Когда налетчики с деньгами уже садились в авто, рядом завизжали тормоза, и чей-то голос приказал им положить руки на крышу автомобиля. Кутас выстрелил, практически не целясь. Пуля вошла милиционеру в плечо. В ту же секунду бандитов сбили с ног и минут пять щупали ногами ребра и печень. Адвокат Кутаса обещал приложить все усилия, чтобы налетчику дали хотя бы десять лет…
Волнуясь и подергиваясь, Бабанский шепотом рассказал пахану о взрывчатке. Кутас накрутил на пудовый кулак майку Бабанского, притянул к себе и так же шепотом произнес:
– Ты кто, сучара, провокатор?
– Да в натуре, бомба, – продолжал шипеть сапер, барахтаясь в руках пахана. – У меня в матраце. Уйдем вместе, а?
– Кто еще в доле?
– Вон тот гаврик.
– Шилом бритый?
– Да. Это его взрывчатка.
Кутас расслабился, отпустил майку и, глядя на стену, тихо приказал:
– Марш на место. Завтра обкашляем. Кому-нибудь вякнешь – убью.
На прогулке Вася начал совещаться с корешами. Все четверо были готовы бежать из тюрьмы. План побега разрабатывался больше месяца. Прежде всего решили «выломить из хаты» стукача. В тайном доносительстве уже давно подозревался некто Шпак, угодивший под стражу за торговлю наркотиками. Несмотря на это, братва не чинила над стукачом расправу: себе же дороже. Оперчасть могла затеять ответный террор, по десять раз надень перетряхивая камеру на предмет чая, карт, ножей и тому подобного. Нетрудно было представить глаза контролеров, выпоровших из матраца тротиловую «колбасу». В одну из ночей Шпаку подбросили в тумбочку чужой сахар. Услышав о пропаже, благородный «бугор» предложил всем, кто имеет совесть, добровольно открыть тумбочки. Совесть оказалась у всех. Зек, у которого уперли пять кусков рафинада, радостно узнают свой паек. Кутас сразу же свистнул:
– Крыса на борту! Ну, гнида, готовься гарнир с параши хавать.
Перепуганный насмерть Шпак сорвался с нар и стал колотить в дверь и орать благим матом. Он едва не упал на грудь контролеру и заголосил:
– Забери меня отсюда. Мне сахар подкинули, а теперь убивают. Я дам показания по своему делу, только заберите.
Прапорщик потащил зека коридором. Больше Шпак в камере № 945 не появлялся. Великолепная семерка начала готовиться к побегу. Кутас вновь собрал всех и приказал держать язык за зубами. «Каждый занимается своим делом, – предупредил он. – Вместе больше не собираемся». Средь бела дня пахан выломал прут из оконной решетки. Пока курочилось окно, трое зеков маячили у дверного глазка, закрывая Кутаса от любопытного ока. Из прута смастерили металлический крюк, которому уготовили роль «кошки». От простыней были оторваны полосы шириной 2 0–2 5 сантиметров и из них связана восьмиметровая веревка. Затем расплели чьито шерстяные носки и смастерили веревку для связывания «вертухая».
Побег должен был стартовать в тюремном дворике. При выходе на прогулку беглецы атакуют дежурного контролера, связывают, отбирают ключи, открывают люк на вышку и выходят на крышу прогулочного двора. По крыше они пробираются к тому месту, где к тюремной стене вплотную примыкает жилой дом. Оставалось лишь спуститься по веревочной лестнице на крышу этого дома, затем достичь земли. План считался классическим и был лишен той разрушительной изюминки, которую предлагал вначале Бабанский. Взрывать тюремные ворота уже никто не собирался. Но у минера-подрывника все же кипела работа. Бабанский завернул растолченный тротил в фольгу из-под шоколада и приготовил запал из шариковой ручки, набитый спичечными головками. Эти детали были помещены в «корпус» – муляж ручной гранаты «Ф-1», который вылепили из черного хлеба. Две самодельные бомбы предназначались для показательного эффекта. Если бы случилась осечка, беглецы планировали захватить заложников, затеять переговоры и диктовать ментам свои условия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204