– Всех на плац! Экстренная проверка! Прочесать всю территорию!
Сюрприз обнаружили уже спустя пять минут. На проволочном заграждении лежала длинная широкая доска, по которой, судя по всему, кто-то проник в запретную зону. По запретке действительно шли следы, терявшиеся у стены. С четырехметровой стены свисал канат с узлами. Спустя полчаса начальнику тюрьмы доложили об исчезновении Роберта Берча – 46-летнего рецидивиста, приговоренного к тридцати годам лишения свободы. Его отвлекающий маневр с бульдозером удался на славу. Эта шумная выходка едва не лишила руководство тюрьмы насиженных мест.
Роберт Берч решил уходить морем. В этой меченой со всех сторон робе на большее рассчитывать не приходилось. За ним почти след в след шли розыскные группы с собаками. Выбирать не приходилось. Он пробрался в порт Сан-Франциско и, дождавшись, когда матросы отдаленного судна сойдут на берег, разделся до трусов Издали он напоминал обычного портового докера, страдающего от летнего зноя. Через пять минут Роберт уже был на палубе каботажной шхуны, которая могла доставить его туда, где американские законы уже были бессильны. Нырнув в грузовой отсек, он спрятался среди ящиков. Шхуна оказалась загруженной и отправлялась сегодня ночью. Он слышал, как полицейские прочесывали территорию порта и беседовали с матросами. Потоптавшись по палубам, полиция исчезла.
Ночью судно вышло в море. После многочисленных маневров оно, в конце концов, пришвартовалось в гавани Сан-Диего, последнем американском порту перед Мексикой. Это Берч понял из разговора американских матросов, которые трижды опускались в грузовой трюм.
Отдав швартовые, шхуна вновь тронулась по морским просторам. Изголодавшийся и до рвоты укачанный Роберт уже не верил, что доберется в Мексику живым. Но всему приходит конец. Итак, очередная гавань. Напялив на себя чью-то промасленную спецовку, беглец сошел на берег вслед за командой. В порту он с ужасом наткнулся на охрану порта в форме американских полицейских. Еще ничего не понимая, Берч прислушался к голосу портовых динамиков и понял, что стоит еще на земле США. Вероятно, зашли в приграничную гавань, решил Берч и засуетился. К нему подходил патруль, держа в руках целый набор фотографий. Не искушая больше судьбу, беглец перелез через забор, выскочил на трассу и бросился к стоящему пустому автобусу.
– Тихо, убью! – пообещал водителю рецидивист и, помахав для острастки ножом, добавил: – Гони к мексиканской границе. И запомни: нам ни с кем не по пути. Поехали!
Водитель завел двигатель и тронулся в путь. Спустя десять минут сзади послышались звуки полицейской сирены. Подгоняя шофера тумаками. Берч нервничал и приказывал ехать быстрей. Автобус отмахал три-четыре мили и остановился. Впереди лежал океан. Роберт Берч взревел и выдал свежую порцию угроз. Водитель удивленно заметил:
– Вот граница. Там – Мексика.
«Там» оказалось где-то за горизонтом, где водная гладь сливалась с чистым, как взгляд шофера, небом. Только в полицейском участке беглец понял свой многодневный маршрут. Оказалось, что владелец каботажной шхуны перезаключил договор в тот момент, когда она шла на Энсенада, и приказал выгрузить товар в СанКлемента, то есть на острове. Капитан шхуны безупречно выполнил приказ.


Тюремные игры

В баню. Камерная игра, при которой испытуемого новичка заставляют брать в баню постельные принадлежности, якобы для выпарки. После такой процедуры он вынужден спать на мокрой постели.
Велосипед. Способ издевательства над новичками или униженными сокамерниками, при котором спящему между пальцами ног закладывается бумага, вата или тряпка и поджигается.
Чмок. Издевательство над сокамерниками в виде игры, когда жертве завязывают глаза и заставляют что-либо искать и при этом подставляют к лицу известные части тела.
Проверка зрения. Новичку предлагается закрыть лицо пиджаком и через вытянутый трубой рукав называть предметы, которые ему покажут. Вместо показа предмета в рукав льют воду.
Самосвал. Обливание водой из кружки, подвешенной над разыгрываемым или поставленной на постели у спящего новичка.
Сапог. Обувь привязывают к болезненным местам спящего и ставят ему на грудь. Отшвырнув обувь, он причиняет себе боль.

Татуировки

Для уголовников татуировка – это прежде всего знак принадлежности к особой касте и верности ее законам. Она несет в себе смысловую нагрузку, поскольку в зашифрованном виде сообщает для посвященных сведения о личности носителя.
В тридцатых годах среди арестованных ходило поверье, что от расстрела может спасти наличие на груди татуировки в виде портрета Ленина или Сталина. Мол, никто не станет стрелять по портретам вождей. Надежда, однако, себя не оправдала.
Во времена Хрущева были модными татуировки, нанесенные на лоб: «Раб КПСС». «Раб коммунизма», «Раб Хрущева» и другие. С их первыми носителями администрация нянчилась, не зная, что делать. Затем проблема стала решаться довольно просто. Человек с такой татуировкой направлялся в больницу, а там ему со лба срезали кожу.
В наше время воровские авторитеты, поскольку наколка является особой приметой, избегают ее иметь, а имеющие стараются от нее избавиться. Но татуировка как элемент тюремной субкультуры не исчезла, и вряд ли это когда-нибудь произойдет.
В качестве татуировок наносятся также буквы, слова, аббревиатуры.
ЖУК – желаю удачной кражи.
СЛОН – сердце любит острый нож; смерть легавым, они не спасутся.
ЗЛО – за все легавым отомщу; завет любимого отца.
ПАПА – привет анархистам, позор активистам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204