— Подарок — знак вежливости, всегда вызывающей добрые чувства. Я бы на твоем месте проявил вежливость.— Что же мне ей дать? Я беден и ничего не приготовил к свадьбе. Как ты считаешь, может быть, преподнести ей мой адешлик?Он купил себе в Каире маленькую коробочку из папьемаше и хранил в ней спички. Вещь была для него весьма ценной, потому что он заплатил раз в двадцать дороже торговцу за коробочку, которая не стоила и тридцати пфеннигов. Любовь заставила его пойти на подвиг: отказаться от своей драгоценности.— Отдай ей эту коробку, — ответил я как можно более серьезно.— Хорошо, она ее получит! Но отдаст ли она ее назад, когда перестанет быть моей женой?— Она оставит ее у себя.— Аллах керим! Аллах не лишит меня моего имущества! Что мне делать, сиди?— Ну, если тебе так дорог адешлик, дай ей что-нибудь другое!— Но что же? У меня больше ничего нет. Не могу же я отдать ей свой тюрбан, свое ружье или бегемотовую плетку!— Так не давай ничего.Он озабоченно покачал головой:— Так тоже не пойдет, сиди. Она моя невеста и должна что-нибудь получить. Что подумают атейба о тебе, если твой слуга возьмет женщину, не одарив ее?Мое счастье, что мы уже добрались до лагеря.Во время нашего отсутствия одну из палаток передвинули и подготовили для меня. Вступив во владение ею, я достал кожаный мешочек и вынул медальон, под стеклянной крышкой которого двигался маленький чертенок. Он был точно так же обработан, как, например, запонка, имитирующая черепаховый панцирь, и висел на цепочке из стекляшек, которые на свету играли всеми цветами радуги. В Париже такое украшение, конечно, стоило бы не больше двух франков.Я показал его Халефу. Он бросил взгляд на медальон и испуганно отступил.— Машалла! Это же шайтан, которого Бог хотел проклясть! Сиди, как получил ты в свою власть черта? Ля-илла иль-Аллах, ве Мохаммед ресул Аллах! Храни нас, Господи, от трижды побитого камнями черта, так как не ему, а тебе одному хотим мы служить!— Он тебе ничего не сделает, потому что крепко заперт.— Он не сможет выйти? Нет, правда?— Конечно, не сможет.— Поклянись своей бородой.— Клянусь бородой!— Тогда покажи-ка еще разок, сиди! Однако, если ему удастся освободиться, я погиб, а моя душа перейдет на тебя и твоих предков!Он очень осторожно взял цепочку кончиками пальцев, положил медальон на землю и наклонился, чтобы поподробнее его рассмотреть.— Валлахи… биллахи… таллахи… Клянусь Аллахом… (араб.)

это — шайтан! Видишь, как он разевает пасть и высовывает язык? Он вращает глазами и покачивает рожками, он скручивает кольцом хвост, угрожает когтями и трясет кулаком! Ах, если он разорвет оболочку!— Этого он не сможет сделать. Это же только искусственная фигурка!— Искусственная фигурка, сделанная человеческими руками? Эфенди, ты обманываешь меня, чтобы я осмелел. Кто может сделать черта? Никто не сможет: ни один человек — ни правоверный, ни христианин, ни еврей не сможет. Ты самый великий талеб и самый смелый герой, какого только носит земля, потому что ты победил шайтана и запер его в эту тесную тюрьму! Хамдульиллах, теперь земля защищена от него и от его дьявольских духов, и все последователи Пророка могли бы ликовать и радоваться мучениям, которые испытывает здесь шайтан! Почему ты показал мне эту цепь, сиди?— Ты можешь подарить ее своей невесте.— Я?.. Эту цепь, которая ценнее всех алмазов в троне самого Великого Могола? Кто владеет этой цепью, будет знаменит среди всех сыновей и дочерей правоверных. Ты действительно хочешь ее подарить?— Да.— Так будь добр, сиди, и позволь мне оставить ее у себя! Лучше уж я подарю девушке коробку со спичками.— Нет, ты дашь ей эту цепь. Я тебе приказываю!— В таком случае я вынужден повиноваться. Но где были эта штука и другие вещи, пока вчера ты не положил их в мешочек?— Путь сюда из Каира лежал через опасные края, и поэтому я носил их при себе, в штанинах турецких шаровар.— Сиди, твой ум и предусмотрительность превышают хитрость черта, которого ты вынудил жить в своих шароварах. А когда я должен отдать цепь Ханне?— Как только она станет твоей женой.— Она станет самой знаменитой среди всех дочерей арабов, так как все племена будут рассказывать о ней и восхвалять ее, держащую в плену шайтана. А могу я посмотреть и другие сокровища?Но до этого дело не дошло, потому что шейх прислал за нами. В его палатке мы застали всех атейба.— Сиди, ты принес пергамент? — спросил Малик.— У меня есть бумага столь же хорошая, как и пергамент.— Ты напишешь договор?— Если ты хочешь…— Итак, мы можем начать?Халеф, к которому был обращен этот вопрос, кивнул, и сразу же поднялся один из присутствующих мужчин.— Как звучит твое полное имя?— Меня зовут Халеф Омар бен Хаджи Абулаббас ибн Хаджи Дауд аль-Госсара.— Из какой страны ты родом?— Я родом с запада, где солнце заходит за великую пустыню.— К какому племени ты принадлежишь?— Отец моего отца — пусть обоих благословит Аллах! — жил в знаменитых племенах уэлад-селим и уэлад-бу-себа, что в высоких горах Шуршум.Задавший вопрос был родственником невесты. Теперь он обратился к шейху:— Все мы знаем тебя, о мужественный, о храбрый, о мудрый и справедливый. Ты — Хаджи Малик эфенди ибн Ахмед Хади эль-Айни бен Абуали эль-Бесами Абушихаб А6дуллатиф эль-Ханифи, шейх храброго племени бени-атейба. Вот этот человек, герой племен уэлад-селим и уэлад-бу-себа, которые живут в горах, поднимающихся до неба и называющихся Шуршум. Он носит имя Халеф Омар бен Хаджи Абулаббас ибн Хаджи Дауд аль-Госсара и является другом великого эфенди из Франкистана, которого мы принимаем в нашей палатке как гостя. У тебя есть дочь. Ее имя Ханне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123