— Да.— Что ты можешь возразить на это?— Что он негодяй. Это он убийца. В своем обвинении он просто переменил действующих лиц.— Он поклялся, а ты — гяур. Я верю не тебе, а ему.— Спроси моего слугу. Он — мой свидетель.— Но он служит неверному. Его слова ничего не стоят. Я прикажу созвать большой совет оазиса, который услышит мои слова и решит твою судьбу.— Ты не хочешь мне верить, потому что я христианин, и тем не менее оказываешь доверие гяуру. Этот человек армянин, а следовательно, тоже христианин, а совсем не мусульманин.— Он поклялся Пророком!— Это низость и грех, за которые его накажет Бог. Если ты не хочешь меня выслушать, я обвиню его перед советом оазиса.— Гяур не может обвинять правоверного, и совет оазиса не может причинить Абу эн-Насру ни малейшего вреда, так как у него есть надежный паспорт, — следовательно, он один из тех, кто стоит в тени государя, то есть находится под высочайшей защитой.— И я один из тех, кто ходит под защитой моего короля. И у меня есть надежный паспорт. Ты положил его в свой карман.— Он написан на языке гяуров; я осквернюсь, если прочту его. Твое дело будет изучено еще сегодня, но прежде вы получите свои колотушки: ты — пятьдесят ударов, твой слуга — шестьдесят, а проводник — двадцать. Отведите их вниз, во двор! Я спущусь следом!— Уберите руки! — сразу же приказал унтер.Сотня пальцев мгновенно отпустила меня.— Взять ружья!Герои бросились к оружию и мигом разобрали его.— Окружить их!В один миг они взяли в кольцо меня, Халефа и Омара. Нас вывели во двор, посреди которого квадратом стояли скамьи. Было ясно, что они предназначались для тех, кто должен был получить палочное наказание.Глядя на то, как я спокойно позволил вывести себя, оба моих спутника пошли безо всякого сопротивления, но я прочел в их глазах, что они ожидают лишь моего знака, чтобы положить конец фарсу.Когда мы ненадолго задержались перед скамьей, появились векиль с Абу эн-Насром. Негр вынес ковер, расстелил его на земле, а когда они уселись, подал им огонь для их погасших трубок.— Дайте ему полсотни! Настало самое время действовать.— Мой паспорт все еще у тебя в кармане? — спросил я веки ля.— Да.— Отдай мне его!— Ты никогда не будешь держать его в своих руках!— Это почему же?— Чтобы ни один правоверный не мог о него замараться.— Ты и в самом деле хочешь наказать меня?— Да.— Тогда я тебе покажу, как поступает немей, когда он вынужден заниматься правосудием!Маленький дворик был с трех сторон окружен высокой стеной, а с четвертой его закрывало здание. Никакого другого выхода не было, кроме того, через который мы вошли. Зрителей тоже не было. Следовательно, нас было трое против тринадцати. Оружие нам оставили — этого требовал один из неписаных законов пустыни. Векиль был абсолютно не опасен для нас, так же как и его солдаты. Только Абу эн-Наср мог нам навредить. Я должен был прежде всего вывести из строя его.— Есть у тебя веревка? — тихо спросил я Омара.— Да, шнур от бурнуса.— Развяжи его! — Обернувшись к Халефу, я добавил: — Беги к выходу и не пропускай ни единого человека!— Ложись! — предложил мне тем временем векиль.— Сейчас!Не успев выговорить это слово, я прорвался через заслон солдат к Абу эн-Насру, заломил ему руки за спину и так сильно придавил ему коленом затылок, что он не мог пошевельнуться.— Вяжи его! — сказал я Омару.Собственно говоря, этот приказ уже был излишним, так как Омар мгновенно понял меня и уже обмотал своим шнуром руки армянина. Тот был связан, прежде чем смог сделать хоть какое-то движение. Моя внезапная атака так ошеломила векиля и его охрану, что они растерянно вытаращились на меня. Тогда я правой рукой выхватил нож, а левой вцепился армянину в шею. От ужаса он вытянул перед собой руки и ноги, словно уже был мертв. Зато тем больше жизни проснулось в солдатах.— Оторваться от противника, позвать помощь! — заорал онбаши, который раньше всех обрел дар речи.Его сабля стала ему помехой, он отбросил ее и помчался к выходу; остальные последовали за ним. Там уже стоял храбрый Халеф с ружьем на изготовку.— Назад! Всем остаться на месте! — крикнул он подбегавшим солдатам.Ошеломленные, они повернулись и разбежались в разные стороны, стараясь спрятаться по углам.Омар тоже выхватил свой нож и стоял с мрачным видом, готовый вонзить его в сердце Абу эн-Насра.— Ну, ты не умер? — спросил я векиля.— Нет, но ты хочешь убить меня?— Это зависит от тебя, о средоточие правосудия и мужества. И уверяю тебя, что твоя жизнь висит на тонюсеньком волоске.— Что ты хочешь от меня, сиди?Прежде чем я ответил, раздался исполненный страха женский крик. Я оглянулся и заметил маленькое тучное существо, которое крайне поспешно, как шарик, накатывалось на нас.— Стой! — визгливо кричала она. — Не убивай его! Это мой муж!— Да, это моя жена, Роза Кбилли, — кряхтя, подтвердил наместник.— Как ее зовут?— Меня зовут Мерсина, — сообщила она.— Благодарю тебя, солнце Джерида, — польстил я ей. — Если ты пообещаешь мне, что векиль будет сидеть спокойно, его никто не обидит.— Он превратится в соляной столп, я тебе это обещаю!— В таком случае он может благодарить твою миловидность.Векиль выпрямился, слегка постанывая, но покорно оставался в сидячем положении. Мерсина внимательно оглядела меня с ног до головы, а потом спросила по-дружески:— Кто ты?— Я немей, чужестранец, родина которого лежит далеко за морем.— Немей — очень умные, очень храбрые и очень вежливые люди. Это я уже слышала, — заявила она. — Добро пожаловать к нам! Однако почему ты связал этого человека? Почему от тебя бежали наши солдаты? И почему ты хотел убить могущественного наместника?— Я связал этого человека, потому что он убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123