- С меня красная пятерка за науку, - Габар не любил оставаться в долгу. Лучше отделаться пятью арги, чем если она захочет встречаться. Не время затевать растратные знакомства, когда на семье долг Хармону висит.
- Согласна. И не унывай, анк.
Его вызвали. Залы благоухали едой (запретных для масонов блюд тут не готовили), бумкала музыка, над столами стелилось бормотание приглушенных бесед. На низкой эстраде изящно, пристойно и холодно танцевали две ньягонки в обливных трико и буфах на плечах и бедрах; тонкие тела их отливали живой синей сталью.
Столик семь в третьем ряду. Ийииии, удача! Свои! И кто - всем известный седой дядюшка библиотекарь. С ним - худощавый, по-северному мосластый молодой тьянга, в настолько масонском сюртуке, что сразу видно - приезжий с родины. То-то он озирается.
- Садись, садись. Рад встрече. Я подумал, что тебе легче будет начать со знакомыми людьми, и заранее заказал встречу. Это - Лахарт, сын моей двоюродной племянницы, он коммерсант, начинает здесь торговые дела.
Коммерсант изъяснялся на прекрасном тьянгуше. Естественно, в родстве с библиотекарем он не состоял, хотя общего у них было немало; например, оба они были сотрудниками «Белого Листа» - название этой службы в Северной Тьянгале произносили чаще всего шепотом. Политический сыск, охота на инакомыслящих, лагеря, надзор за интеллигенцией и клиром, убийства неугодных (как бы далеко они ни скрывались), даже церковная инквизиция - чем только «Белый Лист» не занимался, и все ради блага Отечества. И если сказано: «Подробно разведать обстоятельства „войны кукол“ - это будет сделано.
Габар с «Белым Листом» не соприкасался и не знал, как там умеют выспрашивать, не прибегая к пыткам. Разговорить парнишку, выросшего на чужбине и испорченного так называемой свободой, - легко. А незаметно записать его откровения - и того легче.
Приезжий агент уже многое знал из донесений библиотекаря. Киборги задумали и провели впечатляющий теракт. Киборг стрелял в эйджи. Бытовой робот уверенно действовал мечом. Это понравится начальству. Кибер-стража полярных территорий должна быть способна на все.
- Как эти машины к тебе относились? - Он был любознателен, этот гость с родины, и Габар утолял его любопытство; всегда приятно сознавать, что знаешь больше собеседника.
Фанку уже не грозила месть Банш, но Габар придерживался старой версии - его стерегли, в программе «Час Яунге» он увидел запись с обращением родных и убежал. «Значит, плохо стерегли, - отметил агент. - И странно, что не убили. Закон роботов не включает яунджи».
- И приношу вам свои глубочайшие извинения за то, что посмел поведать о делах, не делающих мне чести, - поклонился Габар после слов, подсказанных Черной Снежинкой. За разговором потливость пропала, стало легче дышать, но Габара словно вычерпали до дна.
- Кто оступился - еще не хромой, - ободрил пословицей родич библиотекаря. - Я рад, что и в ином мире тьянги верны обычаям предков. Мудр тот наставник, что благословил тебя нести свою историю людям ради знания и назидания…
«Тебе не торговать надо, а проповедовать», - со смирным лицом думал Габар. Прав отец: самые рьяные начетчики остались на Яунге, чтобы блюсти заветы и не дать новой ереси сгубить все страны и народы. Говорят - как масло льют.
- …а в обычаях наших - воздавать за труды.
Оба дали ему по десятке арги. Буууу, всегда бы так! Габар воспрял духом и охотно принял от коммерсанта визитку.
- Земляки должны помогать друг другу. Обращайся, когда будет нужда, в любое время. С горем или с радостью - встречу как родного.
Габара согрело, как зимой у батареи. Какие на родине люди душевные! Не то что некоторые здесь, в школе…
Второй вызов был опять к мохнатым. Трое разбитных деляг представляли разведку Южной Тьянгалы. Веротерпимая светская республика, охотно дававшая северным беженцам визы в Федерацию, была озабочена планами Генерала-Пресвитера и тоже хотела больше знать о киборгах. Эти расщедрились по пятерке с носа. Можно будет сразу расплатиться со Снежинкой.
На исходе дня Габар ощущал себя коргом; язык у него заплетался, а в животе плескался аквариум минералки с рачками. Его даже выслушали через толмача невозмутимые туанские офицеры! Пора было уходить домой, готовиться к школе, но время не вышло. Пару раз замечал брата - тот, изысканно одетый, прислуживал в зале. Удалось заглянуть в меню на самого себя: «Габар, знаменитый мальчик, был в плену у киборгов». В каком плену?.. Наверное, это в обычаях ресторанов - подавать рыбу за птицу.
Глаза смыкались; он попросил себе чашку травяной заварки. Домой, домой, выложить деньги и… отойти в сторонку. Это его долг перед семьей, а не личные сбережения.
- Ну, как? - подергала за рукав Снежинка. - Измотался, травку пьешь?
- Вот, возьми. Пять А. Спасибо.
- Что, пригодилось?.. Я не за этим. Тебя зовут в служебную часть, это по коридору налево, номер седьмой.
В ушах пели мухи; коридор расширялся и звенел, уходя в бесконечность. Брат, наверное; поздравить хочет.
Да, брат был тут - отпросился из зала. Пожал за плечи - и заторопился, но Габар остался в комнатенке не один…
- Каман Кох!.. - Габар, испытав внезапный прилив горячей нежности, потянулся к огромному эйджи, обнял его и прижался лицом; учитель кибертехники осторожно положил ладони мальчику на спину. Восемнадцать дней после ранения; язва на плече стала затягиваться, но каждое движение напоминало о ней болью.
- Я так счастлив, что вы пришли! Как ваша нога? Вам уже лучше? - спохватившись, что ведет себя не по-воински, Габар оторвался от Джастина.
- Да. Я почти в порядке. Скоро начну занятия.
- Я вас искал. Я приходил, но вас не оказалось дома, жаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174