Да и не видно, кто падал горящим. И как раз в эти минуты к линии фронта подошли на высоте бомбардировщики Ю-88 и Хе-111.
— Клубов, Речкалов! Выше вас бомберы. Прекращайте бой с «мессерами»! Атакуйте «юнкерсов» и «хейнкелей»! — пытался я сориентировать наших бойцов. Но мой сигнал в воздухе не восприняли.
Связанные боем, истребители не смогли оторваться от атакующего противника и перейти в набор высоты. Клубок наших и вражеских самолетов продолжал вертеться на небольшой высоте. Я с нетерпением поглядывал на часы. Так хотелось поторопить время. Вот-вот на смену нашим группам должны прилететь соседи.
И действительно, положение разрядил приход двух восьмерок 100-го полка. Они с ходу атаковали подходящих бомбардировщиков. Активность вражеских истребителей снизилась. Этим воспользовались летчики групп Речкалова и Клубова для выхода из боя. У них кончалось горючее. При уходе они и передали мне по радио о гибели Чистова и Карпова. Я видел горящие наши машины, но не знал, кто погиб.
Следовало немедленно вылететь и разобраться в причинах неудачно проведенного боя, принять меры.
В полку я прежде всего узнал обстоятельства, при которых сбили Чистова и Карпова, а также, по-видимому, приведших к гибели Петухова и его ведомого Барышева. По рассказам летчиков, пара Петухова еще в начале боя оторвалась от группы Клубова и погналась за уходящими на Яссы бомбардировщиками Ю-87.
Мы восстановили главные вехи прошедшего боя. Стало ясно, что причиной дезорганизации порядка в воздухе явилось стремление увеличить личный счет сбитых самолетов, а также недисциплинированность Речкалова. Он и нес ответ за это. Нарушение принципов ведения группового воздушного боя обошлось потерей опытных летчиков и оказало отрицательное психологическое воздействие на летный состав.
При проведении разбора указал на причины неудачного боя, назвал виновных и еще раз подчеркнул требование:
— Вы должны всегда твердо помнить, что прикрытие своих войск на поле боя — главная задача. Мы должны не допустить удара по нашим частям. Нельзя в ущерб основной цели гнаться за количеством лично сбитых самолетов. Строгое соблюдение дисциплины в боевом вылете и в бою — залог успеха. Всякое нарушение установленного порядка, болтовня по радио ведут к неоправданным потерям, к невыполнению боевой задачи. Все это вместе взятое было в этом вылете. Это и привело к гибели таких опытных летчиков, как Чистов и Карпов, а возможно, и пары Петухова…
Более резкий разговор состоялся с Речкаловым. Исполняя обязанности командира полка, он не обеспечил твердую дисциплину в бою, сам нарушил принципы руководства подчиненными в воздухе, увлекся погоней за количеством сбитых самолетов врага.
Большое внимание уделили наведению порядка с радиообменом. Решили провести занятия и тренажи, строже следить за радиостанцией, всемерно ограничивать объем сигналов и распоряжений в воздухе.
Вечером я связался с командиром корпуса Утиным.
Доложил о принятых мерах и попросил ускорить назначение командиром полка Бориса Глинки. А утром сам повел на боевое задание летчиков части. Надо было снять у них напряжение от неудачного боя.
День прошел в жарких схватках. Но задачу свою летный состав выполнил. Было видно, что возвращались летчики, удовлетворенные боевой работой.
Поздно вечером в полк дозвонился Барышев. Он и сообщил обстоятельства гибели Петухова. В тот раз, преследуя удирающих бомбардировщиков из первой разогнанной группы, Петухов сбил еще один Ю-87 около Ясс. Там же на его пару напала восьмерка «фоккеров». Отбивая атаки, они с Барышевым тянули к линии фронта. Но в неравном бою Петухов был сбит и из самолета не выбросился. Барышев на горящем самолете сумел дойти до наших и сесть вынужденно. Жаль было Петухова. Хороший летчик. Подвел его боевой азарт, слабая самодисциплина в бою.
Вскоре командование этим полком принял Герой Советского Союза Борис Глинка. Умело опираясь на командиров, на партийный актив, он быстро навел порядок. На партийных и комсомольских собраниях были критически проанализированы недостатки в боевой работе и в действиях ряда летчиков. Полк стал выполнять боевую работу успешно, без потерь.
В первых числах июня противник, понеся большие потери и не добившись успеха в контратаках, перешел к жесткой обороне. Острота боевых действий в воздухе несколько спала. Мы подвели итоги прошедших схваток.
За неделю напряженных воздушных боев летчики дивизии сбили сто тридцать девять вражеских машин. Наши потери за это время составили более десяти летчиков и до двадцати самолетов. В боях отличились многие. Клубов сбил девять самолетов. Дмитрий Глинка и Петр Гучек — по шесть, а Комельков и Дольников — по пять машин противника.
Используя некоторое затишье в воздушных боях, наша дивизия, как и другие, пополнилась самолетами и молодыми летчиками. Были проведены разборы в полках. Состоялась дивизионная тактическая конференция. В подготовке летного состава обратили главное внимание на слетанность боевых пар, звеньев и в составе восьмерок. Летный и технический состав готовился к новым напряженным боям. Все ждали их с нетерпением. После сообщения о победном наступлении наших войск в Белоруссии каждому хотелось участвовать в операции «Багратион», начавшейся в конце июня.
С ликованием было встречено сообщение о передаче нашего авиационного корпуса в состав 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта. После непродолжительной подготовки полки перелетели на аэродромы предварительного базирования под Ровно.
Перед перелетом решился вопрос о выводе из состава дивизии подполковника Заева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167