Она встала и принялась рассматривать книги на полке. Он не спеша последовал за ней.
- Ты любишь Диккенса? - спросила она.
- Очень, - сказал он серьезно.
- А мне он не нравится. Он слишком длинно пишет. Я больше люблю Вальтера Скотта.
- И я люблю Вальтера Скотта, - сказал он.
- Сейчас я тебе назову одну книгу, которая мне очень нравится.
Она замолчала, губы ее приоткрылись. Она силилась вспомнить, название книги и подняла руку, словно хотела поймать его в воздухе.
- "Русое божество"! - воскликнула она наконец.
- Да, прекрасная вещь, - одобрил он. - Помнишь, как собираются принести в жертву Авахи?
- Да, и мне это понравилось.
Она взяла с полки "Бен-Гура" и стала неторопливо перелистывать книгу.
- Это тоже замечательный роман.
- Да, чудесный!
Они умолкли. Стелла подошла к окну и остановилась под дешевыми тюлевыми занавесками. Ночь была лунная. Деревья, в два ряда окаймлявшие улицу, стояли голые; трава была бурая, мертвая. Сквозь тонкие ветви, сплетавшиеся в серебряную филигрань, они различали огни ламп в других домах, светившиеся через приспущенные шторы. Человек прошел мимо, - в полумраке мелькнула его черная тень.
- Красиво, правда? - сказала она.
Юджин подошел ближе.
- Замечательно, - ответил он.
- Скорей бы настали морозы и можно было кататься на коньках. Ты любишь коньки?
Она повернулась к нему.
- Ну еще бы, - ответил он.
- Ах, как хорошо на катке в лунную ночь. В Молине я много каталась.
- Мы здесь тоже часто катаемся. Ведь у нас тут два озера.
Ему вспомнились ясные хрустальные ночи, когда лед на Зеленом озере трескался с глухим гулом. Вспомнились шумные толпы конькобежцев, далекие тени, звезды. Юджин до сих пор не встречал девушки, с которой было бы приятно кататься. Он ни с одной не чувствовал себя легко. Однажды он упал вместе со своей спутницей, и это чуть не отбило у него охоту ходить на каток. Со Стеллой ему было бы приятно кататься. Он чувствовал, что и она, пожалуй, охотно будет кататься с ним.
- Когда подморозит, можно будет пойти всем вместе, - осмелился он сказать. - Миртл тоже катается.
- Вот и чудесно! - захлопала в ладоши Стелла.
Она долго, не отрываясь, смотрела в окно, потом вернулась к камину и, задумчиво потупившись, остановилась перед Юджином.
- Как ты думаешь, твой отец не уедет отсюда? - спросил он.
- Он говорит, что нет. Ему здесь нравится.
- А тебе?
- Да... теперь и мне нравится.
- Почему теперь?
- Потому что раньше мне здесь не нравилось.
- Почему?
- Да потому, должно быть, что я никого не знала. А теперь мне нравится.
Она подняла глаза.
Он подошел чуть ближе.
- У нас славный городок, - сказал он, - но мне тут нечего делать. Я думаю в будущем году уехать отсюда.
- Куда же ты поедешь?
- В Чикаго. Я ни за что здесь не останусь.
Она повернулась к огню, а он подошел к ее стулу и оперся на спинку. Она чувствовала, что он стоит совсем близко, но не шевельнулась.
- Но ведь ты вернешься? - спросила она.
- Возможно. Как сложится жизнь. Вероятно, вернусь.
- Вот уж не подумала бы, что ты собираешься так скоро уехать.
- Почему?
- Да ведь ты сказал, что здесь хорошо.
Он ничего не ответил, и она взглянула на него через плечо. Он совсем близко склонился к ней.
- Так ты будешь со мной кататься зимою? - выразительно спросил он.
Она кивнула.
Вошла Миртл.
- О чем вы тут беседуете? - спросила она.
- О том, какое у нас катание на коньках, - ответил Юджин.
- Ужасно люблю кататься! - воскликнула Миртл.
- Я тоже, - сказала Стелла, - что может быть лучше?
ГЛАВА II
Некоторые эпизоды последовавшей затем поры влюбленности - несмотря на всю ее мимолетность - оставили глубокий след в душе Юджина. Вскоре выпал снег. Зеленое озеро замерзло, и они со Стеллой стали вместе ходить на каток. Стояли чудесные дни. Морозы держались так долго, что к Миллер-Пойнту, где запасались льдом, приезжали на подводах и выпиливали специальными пилами целые глыбы льда толщиною в фут. После Дня благодарения почти каждый вечер толпы школьников - мальчики и девочки - носились по льду, словно водяные жуки. Юджин не всегда бывал свободен - иногда вечерами и в субботу ему приходилось помогать отцу в магазине. Но каждый свободный вечер Миртл по его просьбе звала Стеллу, и они все вместе шли кататься. Иногда он приглашал девушку пойти вдвоем, и она нередко соглашалась.
Однажды, катаясь по озеру, они очутились у высокого берега, на склоне которого прилепилась кучка небольших домиков. Взошла луна, и ее льстивые лучи отражались в зеркальной поверхности льда. Сквозь черную гущу окаймлявших берег деревьев желтыми, приветливыми огоньками мерцали окна. Юджин и Стелла, намного опередившие остальных, решили повернуть обратно. Золотистые кудри девушки были скрыты вязаной шапочкой, из-под которой выбивалось несколько колечек; ее фигурку плотно облегал белый шерстяной свитер, доходивший до бедер, и юбка из толстого серого сукна; поверх чулок она надела белые шерстяные гамаши. В этот вечер она была особенно хороша и знала это.
Но когда молодые люди повернули назад, Стелла вскрикнула: у нее развязался конек.
- Подожди, - сказал Юджин, - я сейчас поправлю.
Она остановилась перед ним, а он, опустившись на колени, стал распутывать отстегнувшийся ремешок. Сняв конек, он взглянул вверх, и девушка, улыбаясь, тоже посмотрела на него. Юджин выронил конек и, обхватив ее руками, прижался лицом к серому сукну.
- Нехорошо это, - сказала она.
Однако она не противилась, чувствуя себя прекрасной героиней восхитительной сказки.
Сдернув с Юджина шерстяной шлем, Стелла провела рукой по его волосам. У него чуть не брызнули слезы, так он был счастлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47