По выходным, когда они не ходили на выставки или в музеи, Ричард плелся за Джессикой, которая отправлялась за покупками – покупки она обычно делала в привилегированном Найтсбридже, в нескольких минутах пешком и в еще меньшем числе минут на такси от ее квартиры за Кенсингтонским дворцом Один из королевских дворцов в Лондоне, в котором родилась королева Виктория. В настоящее время там живут некоторые члены королевской семьи. – Здесь и далее примеч. пер.

. Ричард сопровождал любимую в ее турне по таким громадным и устрашающим заведениям, как «Харродс» и «Харви энд Николс», универмагам, в которых Джессика могла приобрести все – от драгоценностей и книг до продуктов на неделю.
Ричард благоговел перед Джессикой – она была красивой, с ней часто было весело, и она определенно шла наверх. Джессика же видела в Ричарде неисчерпаемый потенциал, который, будучи должным образом развит и направлен подходящей женщиной, сделает его прекрасной принадлежностью семейной жизни. Если бы только он был пособраннее, иногда сетовала она про себя и дарила ему книги с названиями в духе «Одевайтесь для успеха» или «Сто двадцать пять привычек преуспевающего человека» и руководства о том, как вести бизнес наподобие военной кампании, а Ричард всегда благодарил и всегда собирался их прочитать. В отделе мужской моды «Харви энд Николс» она покупала ему одежду, какую, по ее мнению, ему следовало носить (он и носил, во всяком случае – по будням), а через год со дня их знакомства Джессика сказала, что, на ее взгляд, пора идти покупать обручальное кольцо для помолвки.
– Почему ты еще с ней? – спросил полтора года спустя Гарри из Корпоративных Финансов. – Она же просто Медуза Горгона.
Но Ричард только покачал головой.
– Да нет, она очень милая, если узнать ее поближе. Гарри поставил на место пластмассового тролля, которого взял со стола Ричарда.
– Удивительно, как она еще позволяет тебе в них играть.
– Просто никогда разговор не заходил, – отозвался Ричард, беря в руки одного из троллей – у этого был клок оранжевых волос, а на физиономии несколько недоуменное выражение, будто он сам не знает, как сюда попал.
На самом деле разговор заходил. Но Джессика убедила себя, что Ричардова коллекция троллей просто признак привлекательной эксцентричности, сравнимой с коллекцией ангелов мистера Стоктона. Джессика как раз организовывала передвижную выставку этой коллекции и пришла к выводу, что великие люди всегда что-нибудь собирают. Но вообще-то Ричард троллей не собирал. Однажды он нашел одного на тротуаре у входа в офис и в тщетной попытке привнести в рабочее пространство толику индивидуальности аккуратно поставил на мониторе. В следующие несколько месяцев появились остальные: подарки коллег, заметивших, что Ричард питает слабость к этим безобразным созданьицам. Неизменно с благодарностью принимая подарки, Ричард расставлял их в стратегических местах по своему столу: вокруг телефонов и фотографии Джессики в рамке.
Сегодня на лоб любимой была наклеена желтая бумажка с напоминанием.
Была вторая половина пятницы.
Ричард давно заметил, что события – ужасные трусы: никогда не случаются по одному, всегда сбиваются в стаи и обваливаются все разом. Взять хотя бы эту конкретную пятницу. Джессика как минимум десять раз ему напомнила, что это самый важный день в его жизни. Но, разумеется, не в ее. Такой день настанет, когда – Ричард нисколько в этом не сомневался – ее назначат премьер-министром, королевой или Господом Богом. Но в его жизни сегодня, без сомнения, день самый важный. Поэтому было крайне прискорбно, что, несмотря на записку, которую Ричард повесил себе дома на дверцу холодильника, и вторую, которую налепил на фотографию Джессики на рабочем столе, он напрочь про это забыл.
А еще был доклад Уэндсворта, с которым он запаздывал и который занимал его мысли на девяносто девять процентов. Ричард сверил еще столбец цифр, потом заметил, что исчезла семнадцатая страница, и снова послал ее на распечатку, а потом обнаружилась еще одна пропущенная… Ну, словом, если бы только его оставили в покое и дали закончить… Если, чудо из чудес, не зазвонит телефон…
Зазвонил.
Ричард щелкнул клавишей ответа.
– Добрый день. Ричард? Исполнительный директор хочет знать, когда доклад будет у него.
Ричард глянул на часы.
– Через пять минут, Сильвия. Уже заканчиваю. Осталось только графики приложить.
– Спасибо, Дик. Я за ним спущусь. – Сильвия, любившая называть себя «ЛАИД», что в переводе на человеческий язык означало «личный ассистент исполнительного директора», обитала в атмосфере бодрой деловитости.
Стило ему отпустить клавишу, как телефон зазвонил снова.
– Ричард, – сказал из динамика голос Джессики. – Это Джессика. Надеюсь, ты не забыл?
– Не забыл что? – переспросил он, отчаянно стараясь вспомнить, что же он мог забыть. В надежде на озарение поглядел на фотографию Джессики, и искомое озарение пришло к нему в облике записки, наклеенной на лоб любимой.
– Ричард? Возьми трубку.
Читая оставленную самому себе записку, он снял трубку.
– Извини, Джесс. Нет, не забыл. Семь вечера, в «Ма мэзон итальяно». Встречаемся там?
– Джессика, Ричард. Никакой Джесс. – Она секунду помолчала. – После того, что случилось в прошлый раз? Ну уж нет! Ты в собственном дворе сумеешь заблудиться, Ричард.
Ричард хотел было сказать, что кто угодно может перепутать Национальную галерею с Национальной портретной галереей и вообще это не она провела целый день под дождем (что, по его мнению, было почти так же весело, как гулять по любому из этих музеев, пока не заболят ноги), но воздержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105