Она нашла и книги про английские дома, птиц и животных.
- Это именно то, что нужно, - обрадовалась Атейла. - Пожалуйста, мистер Осборн, посмотрите, может, вы найдете еще какие-нибудь книги для ее светлости, особенно про Англию. Она так давно не была здесь. Ей предстоит узнать много нового о своей родной стране.
- Я очень рад, что она вернулась, мисс Линдсей, - сказал старичок. - Этот замок опустел, когда ее светлость покинула нас.
Атейла поняла, что он говорит о графине.
- Это, наверное, было тяжелым испытанием для всех вас.
- Да, но особенно для его светлости, - тихо сказал мистер Осборн. - Он так и не стал прежним после того, как они поссорились.
Потом несколько громче он произнес:
- Я обязательно найду то, что вам требуется, мисс, и пришлю все завтра в классную комнату.
По тону мистера Осборна Атейла поняла, что граф вошел в библиотеку. Она почти физически ощущала волны неприязни, исходившие от него. Подойдя к ней и мистеру Осборну, он мрачно посмотрел на девушку и процедил сквозь зубы:
- Надеюсь, вы не испортите книги, которые возьмете отсюда, мисс Линдсей.
- Мы с Фелисити будем очень осторожны. Да, и кроме этого, милорд, мне понадобятся учебники, тетради, карандаши и все остальное, необходимое для занятий.
- Вы и не подумали привезти все это с собой?
- Нет, - коротко ответила Атейла.
- Не означает ли это, что человек, который прислал вас сюда, жаден и ничтожен? Или вы хотите заставить меня почувствовать, что я в большей мере ответствен за свою дочь?
Это была очередная грубость. Атейла резко ответила:
- Я сказала правду, милорд, я просто не подумала об этом.
- У вас колоссальный багаж, и вы хотите сказать, что среди всех этих вещей нет ни учебников, ни тетрадей? Довольно странно.
В течение нескольких секунд Атейла колебалась, не зная, что ответить, но потом решительно перешла в наступление:
- Могу я, с вашего разрешения, составить список всего, что, по-моему, необходимо Фелисити для занятий?
Она смотрела ему прямо в лицо, гордо подняв голову, и заметила, как его угрюмый взгляд смягчился, казалось, происходящее забавляло его.
- Конечно, мисс Линдсей, - преувеличенно вежливо ответил он, - как я могу отказать в такой просьбе.
- Благодарю, милорд.
Шелестя юбкой, Атейла вышла из библиотеки, захватив книги, которые дал ей мистер Осборн.
Когда она пришла за Фелисити, та встретила ее, вся увешанная драгоценностями. Соскочив с кровати, она подбежала к Атейле с восторженным криком:
- Посмотрите, какая я красивая! И очень, очень богатая!
- И зачем тебе это нужно? - ядовито спросила вдова.
- Я продам все и куплю себе много, много лошадей! - не задумываясь ни на секунду, ответила Фелисити.
Вдова покачала головой:
- Но ты же не сможешь носить лошадей на пальцах или на запястье. Фелисити засмеялась:
- Вот было бы смешно! Но я и так хорошенькая, так что кто-нибудь обязательно подарит мне много колец и браслетов. Моn Pare подарил маме много украшений.
У Атейлы перехватило дыхание, а вдова заметила не без сарказма:
- Совсем как мать! Но лучше, чтобы мой внук не слышал от нее ничего подобного.
Девушка поняла, что слова вдовы адресованы ей, а не ребенку. Она помогла Фелисити снять с себя украшения, и они молча вышли из спальни вдовы. Только в детской Атейла подозвала девочку к себе и тихо сказала:
- Послушай меня, Фелисити. Пообещай мне никогда больше не вспоминать о Моn Pare ни при бабушке, ни тем более при папе. Ты поняла меня?
- Папа ненавидит его, - сказала Фелисити. - Я помню, как он назвал его «грязным французишкой», а Моn Pare сказал, что папа надутая английская скотина.
- Фелисити! - воскликнула Атейла. - Ты не должна повторять такие вещи и даже думать об этом. То, что было в Танжере, теперь уже не важно.
- Папа часто заставлял маму плакать, - ответила девочка. - Она все плакала, плакала, а потом мы убежали. И там было всегда тепло, и светило солнце, пусть даже Моn Pare меня и не любил.
При этом Атейла в который раз подумала, что Фелисити слишком смышленая и сообразительная девочка, чтобы легко забыть подобные вещи. Девушка чувствовала, что у Фелисити, как и у нее самой, все впечатления откладывались где-то в глубине памяти, а потом всплывали, иногда в самый неподходящий момент.
- Пообещай мне, Фелисити, - вслух сказала она, - что ты не будешь вспоминать о Моn Pare здесь, в замке, и сама постараешься забыть о нем.
Девочка пожала плечами. Этот жест она, как подумала Атейла, могла перенять у Comte.
- Мама не разрешала мне говорить о папе при Моn Pare, а здесь, значит, я не могу говорить о Моn Pare! По-моему, это все очень глупо!
- Я с тобой согласна, - сказала Атейла, - но если ты хочешь быть счастлива здесь и не хочешь сердить папу, надо постараться сделать так, чтобы все были счастливы.
Фелисити наклонила головку набок:
- А я могу сделать других счастливыми?
- Конечно, можешь. Люди несчастны, когда их не любят. Ты любила маму, и это делало ее счастливой, а теперь ты должна попробовать полюбить своего папу.
- Он не любит меня.
- Я думаю, в глубине души он очень любит тебя, - сказала Атейла. - Но иногда люди стесняются показывать свою любовь, и надо растопить лед, который сковывает их сердце.
- Спичками? - спросила Фелисити.
- Ну, ненастоящими, конечно. Ты потихоньку будешь растапливать этот лед, улыбаясь папе. Ты можешь сказать ему что-нибудь приятное, быть ласковой с ним, а не хмурой и капризной.
Девочка засмеялась:
- Это забавно!
- Да, давай это будет такая игра, ты попробуешь заставить своего отца улыбнуться и засмеяться. Вот увидишь, как сильно он любит тебя.
Но про себя Атейла подумала, что будет очень трудно заставить графа принять ребенка. Неожиданно она почувствовала, что если граф, вдова, да и она сама не перестанут оскорблять и унижать друг друга, то больше всех пострадает Фелисити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40