– А если и это будут копии, что тогда?
– Вы увезете девушку с собой.
– Вы получите свои письма, – обещала Изабель.
Она встала, герцог снова хотел позвонить, но она снова ему помешала.
– Мы заключили сделку, – сказала она кокетливо, – и, по-моему, вам следует скрепить ее поцелуем. Ну, просто в память о прошлом.
– Я скорее поцелую адскую змею! – возразил герцог. – Я ненавидел вас, Изабель, за то, как вы поступили со мной, когда я вас любил, а теперь презираю вас не меньше, чем презираю себя за то, что увлекся вами.
Говоря это, он понимал, что она ждет совсем других слов. Он знал, какого высокого мнения она была о своих чарах – и с полным на то основанием. Разве ей не удавалось обвести вокруг пальца любого мужчину и вертеть им так, как ей того захочется?
Он заметил изумление в ее глазах, и у него мелькнула мысль, что за маской искушенной великосветской дамы все еще сохранилось что-то от молоденькой девушки, которая решила завоевать высшее лондонское общество и преуспела в своем намерении.
– Я против воли вынужден сделать то, что нужно вам, – уже более спокойным тоном сказал герцог. – Прошу, удовлетворитесь этим, а меня оставьте в покое.
При этих словах он неторопливо протянул руку и позвонил. Внезапно он остро ощутил аромат ее экзотических духов. Нет, он не забыл этот пряный запах, который еще долго держался на его одежде уже после того, как он уходил от графини.
Открылась дверь, на пороге появился дворецкий.
– Прощайте, графиня, – сказал герцог. – Вы были очень любезны, что навестили меня. Разумеется, я буду ждать дальнейших подробностей, касающихся нашей беседы.
Изабель протянула руку, и он слегка прикоснулся к ней губами. Графиня направилась к двери, где ждал дворецкий, а герцог вновь отошел к окну. У него не было больше сил смотреть на нее.
Он услышал стук затворившейся двери. Больше не нужно было соблюдать внешние приличия.
Герцог разразился чуть слышными проклятиями, желая, чтобы Изабель сама испытала те адские мучения, которым подвергла его. Он же обречен был мучиться до конца своих дней.
Глава вторая
– Я буду очень скучать без вас, матушка! От всего сердца благодарю вас за всю вашу доброту ко мне. – Голос Сефайны звучал так искренно, что настоятельница улыбнулась.
– Сефайна, ты всегда была старательной ученицей, – сказала она, – и надеюсь, живя в миру, ты не забудешь, чему тебя учили мы.
– Я буду помнить все! – взволнованно обещала Сефайна. – По правде говоря, мне очень не хочется уезжать отсюда.
Настоятельница ласково положила руку на плечо девушки.
– Но ты уже выросла и должна занять свое положение в свете. Не забывай, есть люди, которые захотят следовать твоему примеру и которых ты будешь вдохновлять. Ты не должна разочаровать их.
– Постараюсь, – горячо ответила Сефайна.
– Да будет с тобой Господь, дитя мое, – сказала настоятельница.
Сефайна сделала реверанс, поцеловала руку своей наставнице и направилась к двери.
Настоятельница смотрела ей вслед с нежностью, но и с тревогой. Ей не понравилось письмо графини Седжуик, такое холодное и бесчувственное – ничего, кроме указаний о том, когда и как Сефайна должна выехать в Англию.
Настоятельница подумала, что, вернувшись домой, Сефайна будет тосковать по своей покойной матери даже сильнее, чем в первые дни в монастырской школе. Тогда же ее горе было безутешным. В школе она постепенно от него оправилась, но лишь потому, что как монахини, так и ученицы, девочки из знатных семей, очень бережно относились к ней. Окруженная их вниманием, она привыкла к школе и полюбила ее. Проезжая по улицам Флоренции, Сейфайна прощалась с ней. Нигде в мире, даже в Англии, думала она, нет другого такого прекрасного города, свидетеля стольких исторических событий.
Следуя указаниям графини, настоятельница поручила Сефайну заботу одной из монахинь, которая должна была отвезти девушку на родину. Сестра Бенедикта была немолодой, очень умной женщиной. Она происходила из аристократической итальянской семьи и приняла постриг, когда ее жених был убит на дуэли. Хотя их брак, как это принято у знатных родов Европы, устраивали родители, она его любила. И, потеряв, удалилась от мира в монастырь.
Школа помещалась в особом его крыле, и сестра Бенедикта не собиралась становиться наставницей юных девушек. Но она получила превосходное образование, а к тому же отличалась незаурядным умом, так что настоятельница уговорила ее преподавать в школе.
Когда они проезжали по Панто-Веккио, перекинутому через реку Арно, Сефайна горестно воскликнула:
– Как я буду тосковать по всему этому, сестра! Флоренция так хороша.
– Она останется в твоем сердце, где бы ты ни была, – заметила сестра Бенедикта. – Но я знаю, что и Англия понравится тебе.
– Да, она красива, – ответила Сефайна, – и я мечтаю пожить в загородном доме отца.
Она помолчала, а потом добавила:
– Я мечтаю о том, как буду ездить верхом, о чудесном лесе и садах, которые так любила моя мама.
Но, говоря это, Сефайна думала, как больно будет бродить по розовому саду и по ухоженным лужайкам, раз рядом с ней не будет ее матери. Когда она была совсем крошкой, мама каждый день гуляла с ней в саду и рассказывала всякие истории про цветы, целебные травы, птиц и бабочек.
Этот сад часто снился Сефайне. Он жил в ее воображении все годы, проведенные во Флоренции. По ночам, засыпая, она грезила, что вернулась домой и гуляет в саду, ощущала аромат цветов, слышала птичьи трели.
«Скоро я увижу его наяву, – сказала она себе. – Но без мамы он уже не будет прежним!»
И в этот момент она невольно подумала о мачехе. Когда ее отец женился во второй раз, она с первого же дня поняла, что не нравится новой графине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31