Несколько секунд они смотрели друг на друга, голубые глаза вглядывались в серые, словно Камилла взглядом пыталась убедить Хьюго не быть больше ее врагом. Когда ей показалось, что он готов сдаться, Хьюго поспешно встал из-за стола.
– С вашего позволения, мисс Лэмберн, я вас покину. На этой остановке мы меняем лошадей, и я должен проследить за тем, чтобы новая упряжка была хорошо выезжена.
Не взглянув на нее, капитан Чеверли вышел из комнаты. Камилла знала, что это был лишь предлог, чтобы оставить ее. Невольно она подняла руку, словно хотела остановить Хьюго, его имя трепетало у нее на губах. После того как он вышел из комнаты, Камилла обнаружила, что он даже не закончил свой завтрак, а бокал коньяка так и остался нетронутым. Она подождала несколько минут, надеясь, что он вернется, потом медленно поднялась наверх. Баронесса чувствовала себя немного лучше. Хьюго Чеверли оказался прав, заставив ее немного поесть. А может быть, коньяк оказал на нее благотворное действие, но, как бы то ни было, баронесса уже без труда могла встать на ноги, хотя и цеплялась нервно за столбик кровати, уверяя, что вся комната кружится у нее перед глазами. Но, несмотря на это, она без посторонней помощи спустилась вниз, и через несколько минут они тронулись в путь. Баронессу устроили на заднем сиденье кареты, подложив ей под голову несколько подушек. Приняв ложечку настойки опия, она заснула.
Уложив баронессу, Камилла опустила окно и, сняв шляпку, позволила ветру играть ее волосами. Было очень приятно ощущать на лице солнечное тепло. Единственное, о чем жалела Камилла, это о том, что она едет в карете, а не верхом, и что ей не с кем поговорить.
Собственные мысли пугали Камиллу. Ей чудилось, что она идет по узенькой дощечке через глубокую пропасть и в любое мгновение может поскользнуться и ввергнуться в темную пучину волн. Она знала, что, если это случится, она захлебнется в тех чувствах, в которых не смела разобраться.
Время тянулось бесконечно долго. Камилла чувствовала, что кучер старается ехать очень осторожно. Но даже если бы он гнал лошадей, баронесса, лежавшая неподвижно на заднем сиденье, укрытая роскошным меховым пологом, который, как догадалась Камилла, предназначался ей самой, вряд ли бы проснулась. Девушка не могла удержаться от улыбки, подумав, как бы все в Мелденштейне удивились, если бы увидели, какое заботливое внимание оказывает она своей попутчице, которая к тому же скоро станет ее собственной фрейлиной.
Часы тянулись медленно, пока, наконец, около семи вечера они не въехали во двор очаровательной старой гостиницы. Всю дорогу из Амстердама они ехали по равнинной, безлесной местности. Однако теперь пейзаж изменился, они въехали в лес, где уютно расположилась гостиница, которой было не менее ста лет. Вокруг витал дух гостеприимства и радушия, и Камилла с первого взгляда поняла, что здесь им будет очень удобно.
Разбудить баронессу оказалось очень не просто. Когда же она, наконец, проснулась, то оставалась еще очень вялой от настойки опия. Камилла препоручила ее заботам камеристки, которая, к ее радости, уже приехала вместе с Розой. Когда баронессу проводили наверх, Камилла обнаружила рядом с собой Хьюго Чеверли.
– Я думаю, будет лучше, если мы не станем обедать наедине, – тихо сказал он. – Если вы позволите, я распоряжусь принести вам что-нибудь в вашу комнату. Не хочу, чтобы слуги думали, будто мы в отсутствии баронессы нарушаем каким-либо образом принятые в обществе условности.
– А как же завтрак? – спросила Камилла. – Мы же были тогда одни?
– Все произошло так стремительно, что я не успел всего предусмотреть, – резко ответил Хьюго. – Я не сомневаюсь, мисс Лэмберн, что вы будете только рады избавиться от моего общества.
Слова Хьюго удивили Камиллу, но ей нечего было возразить. С чувством глубокого разочарования она сделала реверанс и покорно направилась в свою комнату.
Не было никакого смысла переодеваться, поскольку она собиралась ужинать в одиночестве, поэтому по предложению Розы Камилла приняла ванну, оделась в одну из новых прозрачных ночных сорочек, купленных леди Лэмберн ей в приданое, и устроилась в постели.
Роза принесла на подносе ужин, но Камилле совсем не хотелось есть. Она вспомнила свой обед с капитаном Чеверли накануне вечером и то, как до своей ссоры они разговаривали о разных вещах, которые интересовали их обоих. Камилла также вспомнила, как много ей хотелось расспросить об Аполлоне, но теперь у нее вряд ли еще будет возможность остаться наедине с ним, да и вообще с каким-либо другим мужчиной, кроме ее супруга.
Камилла не понимала, почему при этой мысли у нее упало сердце. Она сказала себе, что слишком устала, и отослала ужин, почти не притронувшись к нему.
– Если я вам больше не нужна, мисс, – сказала Роза, – я пойду в комнату для слуг и поем. Мне проведать вас?
– Нет, не беспокойся, – ответила Камилла. – Надеюсь, к тому времени я уже буду спать. А где твоя комната?
– Где-то поблизости. К сожалению, здесь нет звонка, чтобы в случае чего вы могли вызвать меня.
– Ничего страшного. Я уверена, что ты мне не понадобишься, – улыбнулась Камилла. – Разбуди завтра в семь утра.
– Комната баронессы справа от вашей, мисс, – сказала Роза, – а комната капитана Чеверли – слева, значит, вы будете под надежной защитой.
Камилла рассмеялась:
– Вряд ли кому-нибудь из нас потребуется защита в этом уютном местечке.
– Конечно, мисс. Мистер Харпен пригласил меня прогуляться по деревне, если вы не возражаете. Он очень воспитанный человек, мисс. Я сказала ему, что вы позволите мне пойти с ним.
– Да, конечно, иди, Роза, – ответила Камилла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68