Моя любовь к нему не была слабым, беспомощным младенцем, которому предстояло расти и набираться сил, — она была подобна исполину, она повелевала мною. Я любила Филиппа — в этом не было никаких сомнений — но достаточно ли этого? Сможет ли моя любовь удержать его? Достаточно ли она сильна, чтобы сразиться с призраком Нади и низвергнуть его?
Еще в Лонгморе я спрашивала себя, неужели он сделал мне предложение только ради того, чтобы забыть Надю и все, что было связано с ней? Я была готова к такому объяснению, достаточно обоснованному и логичному, если учитывать то, о чем он упоминал в наших многочисленных разговорах. Но теперь я знала правду. Ему нужна жена для продолжения политической карьеры. И я спрашивала себя, что мне легче принять: эту причину или его желание забыть умершую любовь.
Я заснула только в три часа. Проснувшись, я увидела, что комната залита солнцем, возвестившим, что настал новый день — день, который потребует от меня всей моей выдержки и самообладания.
На подносе с завтраком я обнаружила письмо, которое принес посыльный, и догадалась, что оно от Филиппа. Как ни странно, его почерк, которого я еще никогда не видела, показался мне знакомым — вертикальные, четкие и в то же время выразительные буквы свидетельствовали, что письмо написано сложной и многогранной личностью. Письмо оказалось кратким:
«Я только хочу сказать тебе, Лин, что ты сделала меня необычайно счастливым. Молю Бога, чтобы он дал мне возможность и тебя сделать счастливой, чтобы в семейной жизни мы оба нашли радость и умиротворение. Твой Филипп».
Письмо было датировано вчерашним числом, и я догадалась, что Филипп написал его сразу же по приезде домой и отдал приказание лакею отправить его как можно раньше. Я перечитала письмо.
«В семейной жизни». Эти слова запали мне в душу, и я дала себе слово, что, если это возможно, сделаю нашу жизнь радостной и спокойной, как и желал Филипп.
Многого я не понимала, многое пугало меня, и все же я была наверху блаженства. Сколько женщин, думала я, отдали бы все на свете, чтобы оказаться на моем месте, и только немногие из них поняли бы, что я ступаю на нелегкий путь, полный опасностей и трудностей.
Я была все еще в постели, когда дверь распахнулась и вошла Анжела. Меня очень удивило, что в столь ранний час она уже на ногах.
— Дорогая! — воскликнула она, присаживаясь на край кровати и нежно целуя меня. — Я от радости всю ночь глаз не сомкнула. Ну, расскажи мне. Ведь ты не шутила вчера?
Ее беспокойство вызвало у меня улыбку.
— Нет, не шутила, — ответила я. — Я выхожу замуж за Филиппа. Сегодня он приедет поговорить с тобой.
— О Лин! — сказала она. — Это самая замечательная новость. Я не могу поверить, что это правда. Ведь ты виделась с ним всего пару раз.
— Не совсем, — сказала я. — Я встречалась с ним на прошлой неделе. Я не рассказывала тебе, но теперь ты не должна сердиться на меня.
— Сердиться! — изумилась Анжела. — Дорогая моя, как ты не понимаешь, ведь ты одержала фантастическую победу! Разве можно на тебя сердиться, Лин. Филипп Чедлей — лучшая партия в Лондоне. Генри поражен твоей ловкостью.
— Не смей так говорить, — резко оборвала я ее. — Я выхожу за Филиппа только потому, что люблю его.
— Конечно, конечно, — со смехом проговорила Анжела. — Ты совершила бы глупость, если бы отказалась. Кроме всего прочего, он очень привлекателен. Естественно, свадьба должна состояться здесь, и до конца сезона. Мы все успеем, если сразу же займемся покупками.
В это мгновение я решила, что никакая сила на заставит меня венчаться в Лондоне. Я вспомнила о нашей деревенской церкви, где меня крестили; о викарии, моем единственном друге, о Мейсфилде, который, несмотря на свое желание уехать, я любила всем сердцем. Но сейчас был неподходящий момент для спора.
— Анжела, — забеспокоилась я, — надеюсь, ты не будешь показывать свою радость Филиппу. Я не хочу, чтобы он подумал, будто я кинулась на него как голодная акула.
Анжела расхохоталась.
— Я не настолько бестактна, как ты думаешь, — проговорила она. — Я скажу Филиппу, что ему очень повезло. Он, должно быть, совсем потерял из-за тебя голову. А какой он любовник? Уверена, что он безупречен.
Мне не понравилось ее замечание, и я заговорила о другом.
— Мне нужно написать маме, — сказала я. — Когда Ты будешь разговаривать с Филиппом, попроси его написать папе или маме, хорошо? Ты же знаешь, как они старомодны. Я уверена, что они будут ждать от него официального предложения.
— Да, ты меня перещеголяла, — заметила Анжела. — Родители всегда считали, что я удачно вышла замуж, но по сравнению с тобой я — Золушка!
— Мне не хотелось бы, чтобы ты слишком часто упоминала о том, что Филипп — важная персона, — раздраженно проговорила я.
— А почему бы и нет? — удивилась она. — Если он станет вице-королем Индии, ты будешь самой молодой вице-королевой! Мне жаль, что ты услышала ту дурацкую историю, — добавила она. — Уверена, это не правда. Я не помню, чтобы хоть одна сплетня, рассказанная Генри, подтвердилась.
— Однако тебе очень хочется верить первой части его истории — что Филиппа могут назначить вице-королем.
— Ну, о вероятности такого назначения говорят уже давно, — беззаботно сказала Анжела. — Да, кстати, на какое число назначить свадьбу? Какой день недели лучше всего подошел бы для большого приема?
— Может, стоит сначала поговорить с Филиппом? — предположила я. — Вдруг у него какие-то иные планы на этот счет?
— Моя дорогая девочка, — серьезным тоном сказала Анжела, — послушай моего совета: с самого начала дай ему понять, что в некоторых вопросах намерена настаивать на своем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83