Как он смог уже убедиться, число состоятельных джентльменов, посещающих Бат, было весьма ограниченным.
Курорт был предназначен в основном для людей пожилых и хворых, и только неистощимый на выдумки талант незабвенного Кэша сделал этот город привлекательным для высшей аристократии. Но с кончиной гения померкло и его создание.
Так что Шелдон, к тому же уставший от сидения взаперти, пришел к выводу, что будет глупо пренебречь приглашением лети Имоджин.
Комфортабельный экипаж был изготовлен специально для вдовы маркиза Уичвуда, и благодаря ему она, почти калека из-за тяжелого артрита, могла с удобствами путешествовать из Лондона в Бат и обратно. Правда, в случае с Шелдоном в этом не было необходимости.
Доктор Прайс удивлялся тому, как быстро заживает рана его пациента. В сущности, ранение было легким – пуля лишь задела руку Харкорта, правда, в дороге он потерял много крови. Хороший уход очень скоро поставил его на ноги.
Не только Бобо проявил себя отменным камердинером, но и Чапмен оказался весьма полезным. В искусстве наведения глянца на сапоги и прочую обувь ему не было равных.
С помощью Франсины, постиравшей и выгладившей его рубашки и платки, Шелдон приобрел надлежащий внешний вид. Его так не обслуживали давно, почти с тех пор, как он покинул Англию.
Он вспомнил времена, когда жил в своем доме, и тут же резко оборвал цепочку воспоминаний. Какой смысл возвращаться, хотя бы мысленно, в прошлое? Чем меньше он помнит и помнят о нем другие – тем лучше.
Даже с рукой на перевязи и в пальто, накинутом лишь на одно плечо, он выглядел немыслимо элегантным. Особенно когда спускался по лестнице «Белого оленя» бок о бок с Кериссой.
Одетая в черный бархатный костюм с отделкой из горностая и с горностаевой муфтой, она была столь прелестна, что даже мальчишки-посыльные, дежурившие у дверей, пялили на нее глаза.
От взгляда портье не укрылось, что карета вдовствующей графини Марч ожидает Шелдона и Кериссу у подъезда, и по этой причине его поклоны – отдельно джентльмену, отдельно леди – были сверх меры почтительны.
– Франсина передала мне, что владелец отеля и вся прислуга гордятся тем, что у них проживает столь героическая личность, как вы, монсеньор, – не преминула сообщить Керисса, едва карета тронулась с места.
– Лавры героя меня мало волнуют, – откликнулся Шелдон. – Но я должен поздравить тебя, Керисса! Ты маневрировала с таким искусством, что за короткое время уже укрепила позиции на стратегических высотах.
На самом деле в тоне его, в противовес словам, ощущалась некоторая язвительность. Решив, что им опять овладела хандра, она придвинулась поближе. Ее ручка скользнула в его ладонь.
– Я не так уж сведуща в военной науке как вам показалось. Я действую лишь так как вы учили меня.
– Значит, ты способная ученица.
– Я стараюсь. И вы не представляете, как я счастлива, что мы снова вместе… вместе приглашены на прием. Кто последит за мной, кто поможет, кто наставит на путь истинный?
– По-моему, сэр Ральф вполне для этого пригоден.
Шелдон говорил холодно, но пальцы его инстинктивно сомкнулись вокруг нежной ручки Кериссы.
– Как увлекательно! Как романтично! – воскликнула она.
– Ты говоришь загадками. Я не понимаю..,
– Мы обманываем людей и тратим на это столько выдумки, – сказала Керисса. – Вам доставляет удовольствие притворяться, и вы не хотите испортить игру раньше времени.
Шелдон невольно расхохотался.
– Ты думаешь, что это нечто вроде детской игры, а в действительности все гораздо серьезнее.
– Знаю! Но знайте и вы! Вы нравитесь мне, только когда улыбаетесь, когда глаза ваши сверкают. А когда вы хмуритесь и беретесь поучать меня или, хуже того, подкалывать, словно тучи закрывают солнце, и вы становитесь мне… отвратительны.
Шелдон вновь рассмеялся.
– Постараюсь не быть мрачным, – пообещал он.
– И скажите мне вслух, открыто, что мы просто забавляемся, водим других за нос, изображая из себя Бог весть каких персон, а люди не догадываются, кто мы такие на самом деле.
– Не обольщайся. Опасно недооценивать врага.
– Вот это точное слово! – Керисса пришла в волнение. – Конечно, враги! И мы их всех победим и станем богачами… мы оба.
Шелдон никак не откликнулся на порыв Кериссы, но руку ее не отпустил, и так они доехали до площади Королевы.
Лишь когда он взглянул в глаза леди Имоджин, встретился с нею взглядом, ему стало ясно, какая еще проблема ждет их впереди.
Ленч был превосходен, а сэр Ральф постарался немало, чтобы расположить к себе опекуна Кериссы.
Настроение у компании соответствовало количеству выпитого вина и его отличному качеству. В таком же приподнятом настроении они покинули столовую и перешли в бело-голубой салон.
– Присядем у огня, – предложила леди Имоджин Шелдону. – Вы должны устроиться удобно, иначе я получу выговор от доктора Прайса.
Шелдон подчинился, а леди Имоджин села к нему так близко, что их разговор при желании не мог быть услышан Кериссой и сэром Ральфом.
Галантный джентльмен показывал юной леди альбом с гравюрами и зарисовками уголков старого Бата, а также паркового ансамбля, созданного самим знаменитым Джоном By дом.
Их голоса долетали до Шелдона только как невнятное бормотание, зато леди Имоджин произнесла свою вступительную речь в расчете на то, что он услышит не только текст, но и подтекст.
– Я стремилась познакомиться с вами с момента, как увидела… Вас несли вверх по лестнице, словно раненого центуриона.
Шелдон промолчал, и она продолжила:
– Но сейчас мне кажется, что мы встречались и раньше…
– Вы были очень молоды, – сказал он, – но уже тогда в Лондоне ни о чем другом не говорили, как только о вашей бесподобной красоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47