– Я доела, – объявила Элоиза из-за стола.– Не забудь поблагодарить Господа, – автоматически заметила Алана.Элоиза, очень хорошенькая девчушка со светлыми волосами, прелестно сочетавшимися с ее белой кожей, сложила маленькие ручонки и закрыла глаза.– Спасибо – Господи – за – прекрасный – ужин – можно – мне – выйти – из-за – стола, – выпалила она на одном дыхании и, не дожидаясь разрешения, сползла со стула и подошла к князю. – Ты больше моего папы, – доверительно произнесла она.– А ты меньше Аланы, – ответил князь.Волна возбуждения пробежала по телу Аланы, когда она услышала в его устах свое имя. Но она тут же одернула себя. Конечно, он назвал ее по имени лишь потому, что она уже не была для него "леди" или даже "мисс", а просто служанкой, которой можно отдавать приказания.– Ты пришел к Алане? – с любопытством спросила Элоиза.– Да, к Алане, – ответил князь. – Я очень долго искал ее.– Она от тебя пряталась?– Да, пряталась, но я очень умный и сумел разыскать ее.– Она была здесь, с нами.– Теперь я это знаю, – согласился князь.– Иди спать, Элоиза. Я приду через минуту и послушаю твои молитвы перед сном, – строго произнесла Алана, которую смущал их разговор.Элоиза смотрела на князя.– Ты можешь поцеловать меня перед сном, – разрешила она.Алана не могла удержаться от улыбки. Неужели все женщины, независимо от их возраста, находят его привлекательным? Внезапно ее болью пронзила мысль о том, как много женщин было в его жизни. Она сама – лишь одна из них и, возможно, еще более глупая, чем все остальные.– Ты будешь очень хорошенькой, когда вырастешь, – сказал князь, сажая Элоизу к себе на колени, – Тогда тебе не надо будет предлагать поцелуев. Это молодые люди будут добиваться их.Элоиза не слушала. Она играла с пуговицей на его пиджаке.– Не поощряйте ее, – Алана старалась, чтобы голос у нее звучал, как обычно. – Боюсь, она уже неисправимая кокетка!– Разве это плохо? – возразил князь. – Естественная потребность женщины – привлекать к себе мужчин.– Вы делаете обобщения исключительно на основе собственного опыта, – резко заметила Алана.– Мне надо было предполагать, что подобное утверждение вызовет у вас возражения, – засмеялся князь. – Уложите детей, и мы с вами поговорим.Алана хотела было ответить, что им не о чем разговаривать, но решила, что это прозвучит глупо.Она надела на Билли ночную рубашку и, взяв его на руки, сказала Элоизе:– Пойдем!– Спокойной ночи. – Элоиза протянула ручонки и обвила шею князя.– Хочешь, я отнесу тебя в кровать? – предложил он, поцеловав ее.– Хочу. Ты такой большой. У тебя на руках я буду высоко над землей.К этому времени Алана уже подошла к двери в комнату, в которой спала вместе с Билли. Она сообщалась с крохотной, величиной со шкаф, комнаткой, которая целиком была предоставлена в распоряжение Элоизы как единственной девочки в семье.Когда они вместе входили в спальню, Алана на мгновение вообразила себе, что они – муж и жена, укладывающие своих детей спать. Впрочем, тут же одернула она себя, князь вряд ли способен играть роль любящего отца."Наверное, он наслаждается новыми ощущениями", – почти сердито отметила она про себя, наблюдая, как князь несет девочку в комнату. Руки Элоизы все еще обвивали его шею, а светлые волосы касались его подбородка. Внезапно у Аланы заныло сердце: так чужд был образ жизни князя этим незамысловатым радостям.Алана положила Билли в кроватку, потеплее укутала его и поцеловала в щеку. Глаза малыша уже начали закрываться, когда она приподняла край кроватки и задернула шторы, чтобы в комнату не проникал вечерний свет, быстро сменяющийся тьмой. Не успела она подойти к двери в комнату Элоизы, как из нее вышел князь.– Я уже прослушал ее молитву, – сказал он, – так что вам нет нужды беспокоиться.– Какое уж тут беспокойство, – ответила Алана и, открыв дверь, заглянула в комнату. Девочка лежала, заботливо укрытая одеялом.Когда Алана снова закрыла дверь, то встретилась глазами с князем, который с улыбкой наблюдал за ней. Его, очевидно, забавляла ее попытка отыскать недостатки в его действиях.Девушка задула свечи, и они вернулись в детскую, освещенную керосиновой лампой, которая стояла на столе в центре комнаты. Сейчас, когда они остались одни, она с новой силой подумала о том, как не похожа на ту Алану, которую знал князь. Он целовал девушку в черном бальном платье, украшенном белыми орхидеями, с венком в волосах. Сейчас на ней было простое домашнее платье с закатанными рукавами и фланелевый фартук, непременный атрибут каждой няни. Волосы у нее растрепались от возни с детьми. "Что же, – подумала Алана, – пусть он увидит меня такой, какова я на самом деле", – и, гордо подняв голову, она вызывающе посмотрела ему в глаза.Князь встал спиной к камину, на медной решетке которого сушились детские носки, которые она постирала до его прихода. У его ног стояла детская ванна и лежала пара полотенец. Алане хотелось поднять их, но она сдержала себя: чем скорее князь скажет, зачем пожаловал, и уйдет, тем будет лучше.Когда она увидела его в этой комнате, сердце у нее зашлось от неудержимой радости, но сейчас она пребывала в отчаянии: ей так хотелось, чтобы в его памяти остался образ девушки, которую он целовал в музыкальной комнате замка Чарл!Князь молчал, и она первой начала разговор:– Почему… что заставило вас… приехать сюда?– Мне надо было поговорить с вами.– Как… каким образом вам удалось разыскать меня? – взволнованно спросила она, не давая ему договорить. – Кто вам сказал… где я?– Шарлотта.– Шарлотта? – Алана посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами. – Я вам не верю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38