Но я только здесь поняла, что ровным счетом ничего не знаю о восточных религиях, которые исповедует половина населения всего земного шара.
— Они стоят того, чтобы их изучить, — мрачным тоном произнес Барри. — И, по-моему, мисс Хедли, если вы вздумаете этим заняться, то поймете, что люди были бы намного счастливее, если бы черпали силу в философии, а не в каких-то внешних источниках.
Большего сказать он не успел: к ним подошли Лоэлия с Джеком. Но в тот же вечер, когда Диана вошла в свою комнату, она заметила на туалетном столике книгу. Называлась она просто: «Путь».
Взяв ее в руки, Диана призадумалась, зачем она попросила у Барри эту книгу и почему совсем не чувствует к нему неприязни, хотя он и говорил о пси такие ужасные вещи.
Надо же так назвать ее! Будто она новее не красавица, а урод какой-то!
И тем не менее Диана никак не могла выбросить его из головы, и, уютно устроившись в постели, она открыла книгу.
В понедельник утром Диана решила вернуться в Лондон. Спустившись к завтраку и узнав, что Барри уехал раньше, еще до нее, она вздохнула с облегчением.
Диана боялась, что он станет спрашивать, какого она мнения о книге, которую дал ей накануне, а она пока и сама не знала, что о ней думает.
Диана была не в состоянии понять, что кроется за красивыми словами и умными мыслями.
Изысканность высказываний приятно удивляла, но она инстинктивно чувствовала, что здесь скрыто нечто большее.
Лоэлии она ничего не сказала ни о книге, ни о своих чувствах. И теперь Диана возвращалась в Лондон, впервые в жизни задумываясь о том, чего не хватает в ее повседневной жизни.
На протяжении всей своей жизни Диана никогда не знала, как можно чего-то очень хотеть.
Она всегда имела все, что желала. Если ей хотелось устроить вечеринку, оставалось только собрать гостей, если куда-то поехать, то лишь найти время.
Такие предметы роскоши, как машина, дорогая одежда, драгоценности, всегда были в ее полном распоряжении. На счету в банке хранилась сумма, достаточная для оплаты всех ее потребностей.
Однако сейчас Диана впервые почувствовала какую-то неудовлетворенность, казалось, все вокруг раздражает, в том числе и она сама.
Впервые в жизни, глядя на себя со стороны, она задалась вопросом: так ли уж счастлива на самом деле.
Неужели ей действительно нравятся эти глупые вечеринки, бесконечная череда сменяющих друг друга светских развлечений?
Так ли уж интересно собрать к обеду восемь— десять человек гостей, после обеда бежать в театр, из театра — на ужин, оттуда — на вечеринку, потом снова к кому-нибудь домой: выпить напоследок по коктейлю, завершив таким образом шумный и безалаберный день!
Разве ей никогда не хотелось, чтобы долгий вечер наконец-то закончился? Чтобы побыстрее над крышами Лондона забрезжил тусклый рассвет и она осталась в своей спальне одна?
У нее тысячи друзей, но если бы вдруг завтра один из них умер, неужели она сразу же не нашла бы ему подходящей замены?
Найдется ли среди ее подруг хоть одна, которой можно излить душу? Найдется ли хоть один мужчина, которого она по-настоящему уважает?
Внезапно Диана поняла, что она как никогда великолепно провела выходные, несмотря на то что не находилась в центре всеобщего внимания.
Вернувшись на Парк-лейн, Диана обнаружила письмо и телеграмму от Хьюго, а также огромный букет орхидей и приглашение отужинать с ним сегодня вечером.
Когда она вошла в дом, ей на секунду стало не по себе. Как-то неприятно резанул вид роскошного убранства просторного, отделанного мрамором и украшенного статуями холла, пол которого был устлан толстенными коврами, а из красивых светильников лился приглушенный свет.
На большом серебряном подносе лежала стопка визитных карточек: видимо, к отцу, да, должно быть, и к ней приходили посетители.
Диана быстро просмотрела их: сотрудники иностранных посольств, американцы да парочка знакомых, еще не привыкших к фамильярности, воцарившейся в обществе после войны, и по привычке оставляющих свои визитки.
В будуаре Диану ждала целая стопка писем. Комната эта своей роскошью могла поразить воображение всякого, кто в нее попадал. Серебристо-зеленые стены будуара предвосхищали золотисто-белую спальню с огромной резной кроватью, утопающей в белом атласном пологе, отороченном золотистым галуном.
Практически все английские газеты, где печаталась светская хроника, помещали фотографии и подробные описания знаменитой Дианиной спальни.
Всюду стояли огромные вазы с белыми розами, наполнявшими комнату дивным ароматом, в будуаре цветы были пурпурно-красные и составляли резкий контраст с зелеными стенами.
Диана не спеша вскрывала письма и не услышала, как дверь отворилась и в комнату вошли двое ее друзей: Бебе Браунло, невысокая шустренькая блондинка, и Сесл Бейкон, худощавый молодой человек, который вел весьма странный образ жизни.
— Диана, дорогая! — воскликнули они в один голос. — Мы увидели у подъезда твою машину и догадались, что ты вернулась. Может, выпьем вместе по коктейлю?
Диана открыла встроенный в стену бар, выполненный одним молодым модным художником под фреску.
Тотчас же был включен граммофон, стоявший на книжном шкафу, и комнату наполнили звуки самого популярного в то время блюза.
— Что-то ты сегодня невеселая, — защебетала Бебе, плюхаясь на обтянутые шелком диванные подушки. — Может, закатим вечером пир на весь мир, а?
Диана кивнула, заранее зная, что все равно платить придется ей.
Оба гостя были бедны, но всегда готовы организовать любое веселье за чужой счет, лишь бы там вкусно кормили и хорошо поили, а уж веселиться они умели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53