Еще с детских лет Бертилла усвоила, что спешить с информацией неразумно, поскольку невозможно предвидеть, как леди Элвинстон воспримет ее.– Итак… – Леди Элвинстон все еще рассуждала сама с собой. – Если считать, что я родила тебя в семнадцать лет, то пусть тебе будет четырнадцать, а мне, стало быть, тридцать один.Она окинула дочь критическим взглядом.– Вполне сойдешь за четырнадцатилетнюю, – объявила леди Элвинстон. – Ты такая маленькая, такая невзрачная. Если меня спросят, я так и отвечу.Она взяла с постели еще одно письмо.– Значит, дело улажено, – сказала она, – к тому же ты здесь пробудешь недолго. Только держись подальше от посторонних глаз.– Мне придется уехать, мама?– Послезавтра, – сообщила леди Элвинстон. – Ты будешь жить у тети Агаты, старшей сестры твоего отца.Бертилла не могла скрыть потрясения:– С тетей Агатой? Но я думала, что она…– Агата – миссионерка, как ты отлично знаешь, и я решила, что тебе стоит готовить себя к той же деятельности.– Вы имеете в виду, – с трудом, запинаясь чуть ли не на каждом слове, заговорила Бертилла, – вы хотите, чтобы… я тоже… стала миссионеркой?– А почему бы и нет? – пожала плечами леди Элвинстон. – Это вполне достойная карьера для любой девушки. Как ты знаешь, тетя Агата живет в Сараваке.Бертилла только тихонько охнула, а леди Элвинстон продолжала:– После смерти Маргарет я написала Агате и сообщила, что, когда ты окончишь школу, я отправлю тебя жить к ней.– И она… согласилась принять меня?– Ответ не успел еще прийти, но я уверена, что Агата тебе обрадуется.– Как вы можете быть в этом уверены, мама? Леди Элвинстон не ответила, и немного погодяБертилла решилась спросить:– Когда у вас, мама, в последний раз были известия о тете Агате?– Неужели ты думаешь, что я помню каждое письмо, которое получаю? – рассердилась леди Элвинстон. – Агата всегда писала твоему отцу на Рождество.– Но папа уже три года как умер.Леди Элвинстон взглянула на обеспокоенное лицо и встревоженные глаза дочери, и черты ее словно окаменели.– Прекрати создавать ненужные затруднения! – отрезала она.– Но… мама…– Я больше не намерена выслушивать возражения! Теперь, когда Маргарет умерла, тебе больше некуда деваться. – Она помолчала и добавила: – Большинство девушек были бы только рады повидать мир. Уверена, что тебе это придется по душе, а я всегда говорила, что путешествия расширяют кругозор.– Я должна буду остаться в Сараваке… навсегда?– Откуда же взять деньги на обратную дорогу? – заявила леди Элвинстон. – Отправить тебя туда стоит очень дорого, а тебе к тому же понадобятся платья, вообще разная одежда, хоть и немного. Никто и не ждет, чтобы ты была модно одета, потому что некому будет на тебя смотреть, кроме множества туземцев.Бертилла умоляюще сложила руки.– Мама, я не хочу жить с тетей Агатой! Я помню, как боялась ее, когда была маленькой, а папа всегда считал ее фанатичкой.– Твой папа всегда говорил много глупостей, на которые тебе не стоило бы обращать внимания, – возразила леди Элвинстон. – Ты поедешь к своей тете, Бертилла, нравится тебе это или нет. Ты мне здесь не нужна.– Может быть, одна из папиных двоюродных сестер согласится взять меня к себе? – в полном отчаянии предложила Бертилла.– Все они живут в Лондоне, а я уже сказала, что здесь ты мне не нужна. Пойми же наконец, мне ни к чему бремя в виде взрослой дочери.С этими словами леди Элвинстон повернулась к зеркалу на туалетном столике и вгляделась в собственное отражение.Она осталась вполне довольной своими темными волосами и белой кожей.– Ты достаточно взрослая, – сказала она, – чтобы понять, что я надеюсь снова выйти замуж, но смею тебя уверить, Бертилла: ничто так не отпугивает мужчину, как дети жены от предыдущего брака.– Я вполне могу понять это, мама, – согласилась Бертилла, – но, пожалуйста, прошу вас, не отсылайте меня из Англии. Неужели я не могу уехать в деревню? Никто не узнает, что я там, а старые слуги присмотрят за мной.– Это совершенно неподходящий вариант, – возразила леди Элвинстон. – Этим летом я намерена открыть Элвинстон-парк. Теперь модно проводить уик-энды в деревне, и там я буду принимать кое-кого из своих друзей. – Помолчав, она добавила со вздохом: – Если у меня хватит на это сил.– Но не могу ли я поехать куда-нибудь еще, мама? Вам не придется тратить на меня слишком много.– Мой тебе ответ: нет, Бертилла! И я больше не намерена обсуждать это! – твердо заявила леди Элвинстон. – Мне так или иначе придется истратить немало денег, чтобы отправить тебя в Саравак, ты туда поедешь и там останешься.– Но… мама…– Уходи и оставь меня одну! – выкрикнула леди Элвинстон. – Ты бы лучше начала собирать свои вещи. Я поручу Доукинс пройтись с тобой по магазинам во второй половине дня, ведь, как я понимаю, у тебя нет летних платьев, а в Сараваке очень жарко, но не вздумай приобретать что-то слишком дорогое.Леди Элвинстон позвонила в колокольчик, который лежал на столике возле кровати.Дверь почти мгновенно отворилась, и вошла горничная, длиннолицая пожилая женщина.– Доукинс, приехала мисс Бертилла, – сказала леди Элвинстон. – Конечно же, явилась не в тот день. Но это дает вам два дня, чтобы помочь ей купить необходимое.– Я сделаю все, что от меня зависит, миледи, – ответила Доукинс, – но вашей милости известно не хуже, чем мне, что в это время года мы не купим в магазинах летних платьев.– Постарайтесь сделать все, что можно, и не тратьте слишком много.Тон у леди Элвинстон был самый решительный; она снова взялась за письма, и Бертилла поняла, что должна удалиться.Она вышла из комнаты и направилась было в маленькую спальню, где жила раньше, но обнаружила, что комната заставлена платяными шкафами матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45